Костёр получился на славу. Он горел ярко, давал много тепла, и стоять с ним было попросту невыносимо. В одежде ты мгновенно начинал обливаться потом, а стоило повернуться лицом, как кожу сразу начинало запекать жаром. Но едва ты делал шаг за его пределы, как тебя тут же сковывал мороз, доводя конечности до онемения.
Казалось, мороз ещё продолжал бороться, пытаясь подступиться к людям, что оказались в границах костра, однако эти попытки не увенчались успехом. Кондрат мог лишь наблюдать за тем, как лёд нарастает на стенах юрты, не в силах пробиться дальше.
Это случилось в деревне? Так погибли люди, которые попали под это странное явление? Услышали зов, как это случается при меряченье или, как называли здесь, ледяной психоз, и спокойно ушли в чём были навстречу буре, а потом ударил такой мороз, что всё остальное, включая животных погибло?
Похоже на правду, но вопрос оставался в том, что именно вызвало такой катаклизм. Природная стихия или злонамеренное использование какого-то артефакта? Возможно, будь сейчас Феликс в сознании, он смог бы ответить на этот вопрос, однако тот лежал в своём спальнике и мирно спал. Все мирно спали за исключением Кондрата, у которого есть ведьмин амулет…
То есть всё же не обычный катаклизм. И второе, о чём он должен был подумать сразу. Ведьма Лита говорила, что амулет блокирует магию вокруг себя в очень маленьком радиусе. Отталкиваясь от того, что он висит у него на шее, если Кондрат обнимет кого-нибудь, то тот тоже должен будет попасть под его действие, верно? Сейчас бы очень пригодились бы навыки Феликса, учитывая то, как настойчиво, даже несмотря на костёр, который уже начал потапливать лёд на стенках юрты, холод пытается пробиться.
Будто понимает, что упускает своих жертв…
Кондрат не услышал, почувствовал движение позади себя, обернувшись до того, как Нутико успела сделать даже шаг. Но это уже была не она. На него смотрели пустые, глаза, чьи зрачки, — не весь глаз, а именно зрачки, — светились ярким голубым светом зимней стужи. Пустое выражение лица резко контрастировало с вполне осознанными глазами. Она не была тем безмозглым зомби, что он видел, но и не была человеком в привычном понимании этого слова.
Ей что-то овладело…
— Я вижу тебя… — тихо произнесла девушка, и её голос был холоднее льда.
— Я тоже тебя вижу, — осторожно ответил Кондрат, отступив назад так, чтобы их разделял костёр. Вряд ли тварь, пришедшая с холодом, не боится огня. Она попыталась подступить к нему, но Кондрат благоразумно держал дистанцию.
— Я вижу твой страх не справиться… — продолжила она шелестеть. — Я вижу, как ты пытаешься спасти их, но ты борешься с тем, что тебе не по силе… Однако всё может быть иначе…
— Как иначе? — спросил он, хотя уже знал, что предложит то, что скрывалось теперь в сознании девушки.
— Просто смирись… — нежно, как лёгким прохладный ветерок, произнесла она. — Перестань бороться и уйди в снега, приняв меня… Я позабочусь о вас…
Девушка сделала шаг вперёд, вновь пытаясь обойти костёр и подойти к Кондрату, но тот двигался синхронно, не давая ей приблизиться. Может с девушкой он и справится, однако как знать, что имеется в загашнике у того, что захватило её тело.
— Тебе не победить… Тебе не спасти всех… Зачем сопротивляться, когда это бессмысленно… Ты лишь обрекаешь всех на лишние мучения… А я позабочусь о вашем покое… Прими меня, спаси себя и их от мук…
— Кто ты? — спросил Кондрат прямо.
— Я то, что скрывается во льдах. Примите меня в свои сердца… откройся тому, что есть за границами вашего очага…
А там был лишь холод, который убьёт их быстрее, чем они сделают пару шагов.
— Нет, — ответил Кондрат твёрдо.
— Примите меня, — уже требовательнее повторила она.
— Иди к чёрту.
— Примите меня! — вот это уже было требование. Нутико явно пыталась источать холод, но у рядом с пылающим костром получалось это из рук вон плохо. — Прими моё благословение! Впусти меня, отступись, и больше не будет борьбы! Больше не будет страданий и сомнений! Не будет и страха, ни боли!
— Может мне нравится боль, — фыркнул он.
— Я помогу вам обрести покой…
— С этим мы уж как-нибудь сами справимся, если понадобится, — уверенно ответил Кондрат, наблюдая за ней.
Ничего узнать о госте не удалось. Только то, что он пришёл за ними и требовал их сдаться, замёрзнув насмерть, когда не смог сразу с ними расправиться. И такой интересный выбор между безболезненной смертью и бессмысленным сопротивлением и страданием — лишь знак бессилия твари, которая пришла за ними.