— Мельница. Она охраняется ночью?
— Зачем? — удивился он.
— А разве не боитесь, что её обокрадут? — уже удивился Кондрат.
— Так воровать нечего, господин, — развёл тот руками.
— А как же мешки с зерном? Или мешки с мукой? Да даже те же детали?
— Мы не храним здесь ни зерно, ни муку, господин. А детали, какие они могут утащить? Жернов? Ну удачи им, — улыбнулся он.
— Мы видели мешки с зерном на четвёртом этаже мельницы. Их ведь тоже могут украсть.
— Да не сказать, что то зерно прямо-таки хорошее. Конечно, могут украсть, но вряд ли оно кому-то нужно подпорченное.
Такое отношение к зерну даже немного удивляло. Обычно крестьяне трепетно относились к тому, из чего можно было сделать муку, даже если оно было подпорчено. Здесь же… или они жили в таком достатке, что могли не беспокоиться об этом, то ли оно действительно было настолько испорчено, что даже даром не нужно было. Но речь сейчас была не о нём.
— Значит, мельницу не охраняют. А запирают?
— Да конечно.
— Зачем, если всё равно красть нечего?
— Да просто, чтобы никто не забирался сюда. Хотя молодёжь всё равно иногда пробирается молодые. Да что там, я сам приходил в молодости сюда с горячей девицей, чтобы уединиться в романтической обстановке, — хмыкнул он.
Дайлин поморщила нос, а Кондрат просто не отреагировал.
— И как они это делают, если она заперта?
— Кто-то ключ стащит или выпросит, кто-то замок вскроет. Молодые, сами понимаете, всегда найдут путь, когда захотят, — бросил взгляд на Дайлин с некоторым намёком. Та принципиально отвернулась.
— А у вас ключ в последнее время не пропадал?
— Нет, не пропадал. У меня точно. У других тоже, насколько мне известно.
— Вы видели, чтобы кто-т приходил к мельнице? Может замечали, что ночью в ней кто-то был? Может обращали внимание на следы, которых не было?
— Нет, ничего подобного не было.
— Хорошо. Про четвёртый этаж, у вас там сено рассыпано, верно?
— Чтоб влагу впитывать, да.
— Когда его меняли?
— Да давно уже. Кстати, напомнили, господин, спасибо большое, поменять надо будет.
— Вы слышали про смерти девушки? Ингрид Юнгрел?
— Да как не услышать, я сам из той деревни, ужасная трагедия, девушка хорошей была. Отец теперь места не найдёт, как потерял жену и дочь.
— Вы что-нибудь можете добавить в этому?
— Ничего, господин. Если бы мог, добавил бы уже стражам правопорядка. Думаете, её здесь убили?
— Может вы находили какие-нибудь вещи? — проигнорировал Кондрат вопрос. — Туфли женские или бутылки пустые? Простынь?
— Нет, господин, ничего такого не видели. Но если надо, я сейчас мужиков всех соберу, сами опросите их, может кто и видел, — предложил он.
— Да, будьте добры.
Вряд ли они чего-нибудь добьются от них. Даже если кто-то замешен, Кондрат ещё ни разу не видел, чтобы хоть один добровольно признался в преступлении. Хотя нет, был один, вырезал всю банду за то, что ни искалечили его сына. Его взяли прямо на пороге горящего с теми парнями дома, он даже не сопротивлялся. Однако там был иной случай, а здесь…
Как Кондрат и предполагал, ни один из них не открыл ничего нового. Никто не поднимался в последнее время на четвёртый этаж мельницы и не находил каких-либо вещей. Ключи тоже никто не передавал.
— Что скажешь? — спросил Кондрат, когда они отъехали от мельницы.
— Что скажу? Что они могут врать, — ответила Дайлин.
— Врать могут все. Твои подозрения какие-нибудь?
— Ну… она не шла босиком сюда. Обувь кто-то забрал, чтобы не оставить никаких следов, что там вообще что-либо произошло. Это заставляет задуматься, что тот человек не хотел, чтобы убийство связали с мельницей. Он или работает здесь, либо как-то связан с ней.
Достаточно логичное предположение.
— Нам нужна собака, ищейка.
— Собака? Хочешь поймать след?
— Что? Нет, не след, я хочу найти тело второго человека, который был в тот день вместе с Ингрид Юнгрел. Если его убили, что скорее всего так и есть, тело закопали где-то неподалёку. Тащить далеко труп бы никто не стал, да и нужды нет, когда можно закопать в лесу и никто его не найдёт.
— А ты хочешь найти, да?
— Да, с помощью собаки. А ещё надо опросить в деревне, этой и соседней, которая находится по праву сторону реки за пять километров, не пропадал ли там парень какой-нибудь. Чтобы сократить время, можно разделиться, один за собакой, другой опрашивать.
— Я опрашивать, — сразу вызвалась Дайлин. — не хочу искать собаку, а потом ещё и по лесу таскаться.
— Хорошо, я буду искать собаку, — кивнул Кондрат. — А в специальной службе нет таких собак?