— Мы примем к сведению, — кивнул Пайк, побыстрее желая от него избавиться.
Что ж, Кондрат сделал всё, что мог. Он не стал молчать и предупредил, а значит его совесть на этот счёт была чиста. С другой стороны, вряд ли ведьмы не справятся, если её вывезут за пределы тюрьмы, а значит и здесь с него взятки гладки. Тут уже от него ни то, ни другое не зависит, хотя на деле Кондрат пытался балансировать на острие собственной совести, при этом прекрасно понимая, что выбор свой он уже в этом случае сделал.
Глава 33
Следующий день начался с громких новостей, которые Кондрат ждал с лёгким нетерпением.
— Кондрат, Кондрат, ты слышал⁈ — Дайлин по счастливому совпадению встретила его прямо на крыльце специальной службы.
— О чём?
— Та девчонка… как её… Ну, дело которой ты вёл, там ещё графа убили…
— Шейна Эбигейл, ты про неё?
— Да! Она сбежала!
— Сбежала? — нахмурился Кондрат грозно, пусть в душе испытывал совсем иные и достаточно противоречивые чувства.
— Именно! Говорят, пропала прямо из тюремной повозки, пока её везли сюда! Посадили, привезли, а потом раз, и её нет!
— Интересно… — пробормотал он. — А ты откуда это узнала, если только пришла?
Вместо ответа Дайлин кивнула на ворота, что вели на задний двор специальной службы расследований. Там были и конюшни, и служебные экипажи, и повозки для перевозки заключённых. И сейчас у въезда было необычно много для утра народу.
— Уверена, эти двое будут просто вне себя от ярости… — хмыкнула Дайлин, не сдержав злорадную улыбку. — Будут наверняка искать виноватого в своём промахе.
Собственно, так оно и было. Когда Кондрат и Дайлин заполняли отчёты, в помещение ворвался Ульф, весь красный, глаза выпучены, на лице вздулись сосуды. Он выглядел так, будто его кто-то окатил кипятком или он просто поехал крышей. Его слегка дикий взгляд остановился на Кондрате.
— ТЫ! — рявкнул он. — ЭТО ВСЁ ТЫ!
И бросился вперёд.
Что именно он хотел предъявить, Кондрат не понимал. Разве он вчера самолично не предупредил их о возможности побега? Предупредил пару раз, на что тот же самый Ульф лишь отмахнулся. Так какие претензии теперь он мог ему предъявить? Но такие мелочи Ульфа, кажется, совсем не волновали. Он бросился к Кондрату и схватил его за грудки, рывком подняв со стула. Что-что, а в силе, в отличие от ума, этому идиоту было не отказать.
— ТЫ ЧТО, СУКА, СДЕЛАЛ⁈ — рявкнул Ульф, заплевав ему всё лицо.
Кондрат многое мог стерпеть, на многое мог закрыть глаза, однако всему есть граница. Особенно, когда человек думает, что ему все должны, и он имеет право прикасаться к остальным.
И без лишних слов Кондрат вырвался из его хватки: просунул руки между тех, что держали его за грудки и резко опустил локти, срывая хватку. Затрещала ткань, кажется, тот даже оторвал клочок от пиджака, но Кондрат вырвался, а в следующее мгновение сделал шаг назад и без замаха лбом зарядил Ульфу прямо в лицо.
Хруст, вздох, и идиот отшатнулся, налетев на стол позади, закрыв лицо руками. Из-под его ладоней бежала кровь. Значит Кондрату удалось хорошо приложиться. Это даже радует, что старые навыки не выветрились из его головы.
— Ах ты гнида… — прорычал он, глядя слезящимися глазами на Кондрата. — Ты, кусок говна! Ты мне нос сломал!
— Я тебе ещё что-нибудь сломаю, если ты не успокоишься, — предупредил Кондрат.
Но Ульф уже был на своей волне. Будто совсем потеряв разум, он бросился к Кондрату с кулаками, когда на его пути возникла Дайлин.
— А ну успокоился! — рявкнула она, наставив на него указательный палец, точно строгая воспитательница.
Подействовало это? Да ни капли. Когда такой человек чувствует кровь, он мало отличается от животного, а те в свою очередь нередко понимают только боль. Вот и здесь, его проймёт только боль, а не строгий голос. Поэтому не было ничего удивительного, что тот отшвырнул Дайлин в сторону, целясь только в Кондрата.
И он уже был готов встретить Ульфа тройкой в лицо ровно как его и учили, когда подоспели другие сыщики, до этого с интересом наблюдавшие за сценой. В то время, как Кондрата просто отстранили в сторону, двоим пришлось буквально оттаскивать Ульфа в сторону, после чего они и вовсе положили его лицом в пол. К тому моменту подоспел Пайк, которому оставалось только лицезреть последствия действий его буйного дружка.
И ведь этого человека считают едва ли не элитой…
После такого не было ничего удивительного, что они все вчетвером оказались на ковре даже не у своего непосредственного начальника Урдена, а сразу у директора Манхауза. Конечно, конфликты были не редкостью в специальной службе — кто бы здесь не работал и чем бы не занимался, люди остаются людьми, однако все старались придерживаться определённых норм и правил, и уж тем более без физического насилия.