— Это не ответ.
— Что ты хочешь услышать? — вздохнула она.
Вот это уже было получше.
— Вы её обучали, верно? Пытались выяснить, является ли она ведьмой, верно?
— Да.
— Когда она узнала, что не будет ведьмой, Шейна, сильно расстроилась?
— Я думаю, это очевидно.
— Раз это очевидно, то может быть ты скажешь, — дёрнул головой Кондрат, предлагая ей продолжить.
— Она была раздосадована. Живя среди ведьм и видя, на что они способны, каждая девушка бы строила надежды однажды стать точно такой же, как и мы. Поэтому… да, она расстроилась. Плакала несколько дней, пока не приняла тот факт, что не станет одной из нас. Чуна тоже плакала долго.
— Она, наверное, злилась на себя? — предположил он.
— Все бы злились.
Значит злилась.
— Шейна была активным ребёнком? — задал он другой вопрос.
— Ну тут да, она была той ещё непоседой, — улыбнулась Лита, вспоминая прошлое. — Она могла убежать куда-нибудь, после чего ты ищешь её повсюду. Бегала повсюду, лазила везде, любила исследовать округу. Иногда забиралась на крыши, хотя ей это запрещалось.
— Дралась с другими детьми?
— Нет, она не дралась с другими детьми, — недовольно ответила ведьма.
— Значит была непоседой. Доброй, отзывчивой непоседой, которая не могла усидеть на месте, — подвёл черту Кондрат. — Как давно она родилась? Сколько ей лет?
— Девятнадцать. А что?
— Почему Чуна пыталась скрыть возраст?
— Потому что боялась, что граф подумает, что это его дочь и…
— И?
— Ну… тогда бы он взял над ней контроль…
— Это плохо?
— А чего хорошего? — фыркнула Лита. — У ребёнка бы пропала свобода.
— Любой, кто живёт в государстве априори не свободен, — парировал Кондрат. — Ты подчиняешься законам, за тебя выбирают, как что тебе можно, а чего нельзя. Ты подчиняешься обществу. Но будь она дочерью графа, многие бы двери были открыты для неё.
— И она бы жила, как ей скажет Хартергер.
— Она и так жила, как он ей скажет. Выполняла работу, которую ей поручали. Ничего не изменилось бы. Только дверей было бы открыто больше.
— Слушай, к чему ты это спрашиваешь? — вздохнула Лита. — Хочешь узнать, была ли она дочерью графа?
— Хочу понять, почему Чуна не хотела, чтобы он так не подумал.
— Я не знаю. Наверное, потому что хотела, чтобы их связывало как можно меньше. Чтобы он меньше мог на неё влиять…
И поэтому отдала её в руки графа. Л — логика. Люди иногда чего-то не хотят, но выбирают иной путь, однако, по итогу, приходят к тому, чего пытались избежать. Это как люди, которые не хотят убивать, но нанимают убийцу, что по итогу будет одним и тем же. Кондрат уже насмотрелся на подобные примеры.
— Ты помнишь, когда она родилась? Точную дату?
— Нет.
— Почему?
— Что почему? Чуна просто исчезла в какой-то момент, а вернулась с дочерью.
— На сколько она исчезла?
— Семь месяцев.
— А число?
— Это был февраль. Точнее не скажу.
Конечно, в этом мире месяцы называли иначе, да и месяцами их было не назвать. Скорее сезоны, которые делились на какие-то периоды, определяемые исключительно по природе, по её поведению, однако если переводить на месячный счёт Кондрата, это был бы февраль. И любую дату он ка-кто автоматически переводил под свой лад.
Как бы то ни было, он исчезла в феврале. Чина не рассказывала точную дату расставания с графом, но если соотнести всё, то родила она, как минимум, очень близко к тому моменту, когда рассталась. Могла нагулять с кем-то другим, пытаясь забыть прошлую любовь, заполнив жизнь любовниками. А могла…
— Шейна была непоседливым ребёнком, как ты говоришь. Были ещё дети там, где она росла?
— Было несколько, а что?
— То есть она не была одинока и у неё были друзья, я верно понимаю? — уточнил Кондрат.
— Естественно были. Они гуляли вместе, ходили на речку. Проказничали вместе, естественно.
— Они тоже не были ведьмами? — спросил он.
— Одна была, остальные — нет. Они были детьми других ведьм. Когда у нас появляется ребёнок, мы… Ну то есть не мы, но некоторые стараются жить вместе, чтобы дети не оставались одни. Кто-то переезжает в город, притворяясь обычным человеком, чтобы дети могли втянуться в общество. Это считается нормальным.
— У неё были хорошие отношения с детьми?
— Она была дружелюбной, — кивнула Лита.
— И могла постоять за себя?
— Она была боевой. Но это не значит, что Шейна стала бы на кого-то нападать и убивать, — сразу предупредила ведьма.
— Речь не о том, что она могла, а что нет. Я хочу просто понять, она могла постоять за себя или нет? — ответил Кондрат.