— Не вам осуждать тех, кто прошёл через тот кошмар, мисс. Это война, для некоторых она не закончилась. И если убийство парочки подонков, прятавшихся за спиной наших детей, поможет кому-нибудь обрести покой, то пусть так оно и будет. И я не буду никак этому мешать.
Дайлин беспомощно взглянула на Кондрата, а тот… молчал. Молчал и сидел, будто пропуская мимо весь разговор. Женщина перевела взгляд на Кондрата и ободряюще улыбнулась, будто понимала его лучше напарницы. А может так оно и было. Но продолжить они не успели, так как в этот момент послышался звук ключа в замке, и в комнату вошли трое с сумками.
Мужчина, ровесник женщины, и двое подростков, мальчик и девочка лет так четырнадцати.
Они с удивлением уставились на двух сыщиков, переводя взгляд с них на мать, после чего мальчишка даже как-то воинственно спросил:
— Мама, кто это?
— Это господа сыщики, — улыбнулась она. — Расследуют важное дело. Идите, раскладывайте продукты, я скоро приготовлю обед.
— Дорогая… — начал было мужчина, но та перебила его.
— Всё в порядке, идите. Мы сейчас закончим.
Те ещё пару секунд смотрели на гостей с подозрением, после чего удалились на кухню. Кондрат проводил их взглядом.
— У вас есть дети? — спросил он.
— Удивлены?
— В документах не отмечено, что у вас есть дети или вы кого-то усыновляли.
— Ох уж эти бумажки, — отмахнулась она. — Чтобы дети стали тебе родными, не обязательно, чтобы они были тебе родными. Девочка, сиротка, Мы нашли её на улице. Мальчик остался от брата моего мужа. Мать спилась и умерла, отец погиб в результате несчастного случая. Теперь они наши дети.
— Вы должны были зарегистрировать их, — строго сказала Дайлин.
— Так арестуйте меня, — положила она руки на стол.
— Думаю, на этом можно закончить, — произнёс Кондрат, вставая. — Не будем больше беспокоить вас.
Дайлин хотела возразить, Кондрат буквально видел, что она уже готова что-то сказать, но он настойчиво подтолкнул её в бок к выходу. То, что они хотели узнать, уже узнали.
Многое встало стало понятно. Сначала Кондрату показалось странным поведение матери, какое-то умиротворённое, спокойное. Он даже было подумал, что это их убийца, который, свершим месть, нашёл наконец в душе покой. Но теперь, с приходом детей всё встало на свои места. Когда у тебя есть, ради кого двигаться дальше, кого оберегать и растить, жизнь… Нет, она не станет прежней, однако приобретает смысл, наполняется вновь любовью и заботой.
Вряд ли миссис Ларгус забудет про сыновей или это как-то уменьшит её боль, когда она будет бросать взгляды на портреты родных детей, но теперь, с появлением детских голосов, она вновь могла двигаться дальше. Быть живой, как выразилась графиня. И не понятно, кто кого спас на самом деле — они детей или же дети этих людей.
Более того, они кое-что узнали.
— Почему ты не поддержал меня? — спросила Дайлин, слегка надув губы, когда они вышли на улицу.
— Что?
— Когда я пыталась её прижать, почему ты не воспользовался своим очарованием и не помог? Ты будто в ступор впал, — взглянула она на него серьёзно.
— Прости, задумался.
— Задумался… Ладно, — вдохнула она уже с более миролюбивым видом. — Что скажешь, выглядит подозрительно, будто наш кандидат.
— Не она, — сразу ответил Кондрат.
— А по мне вполне. Хотя, когда она упомянула о больнице, где каждый желал смерти тому начальнику… Думаешь, кто-то из врачей?
— Думаю, что это вполне возможно.
Когда все говорят о солдатах, ведь никто не вспоминает о врачах. Да, есть такое, как адаптация, когда, глядя на следующего пациента, ты видишь не человека, который страдает от боли и мучается, а просто работу, ещё одну работу, которую надо выполнить. Так спасается психика, так она пытается защитить себя, потому что каждому человеку сочувствовать никакого врача не хватит. И в глазах врачей в итоге люди становятся просто ещё одной работой. Так справляется психика. Так работает везде, даже у сыщиков.
Но если таких пациентов много? Когда ты раз за разом пытаешься и не можешь спасти молодых парней, которые умирают у тебя на руках? Когда ты смотришь в коридор, который завален телами таких же несчастных? Сможет ли та броня, которая защищает твою психику, выдержать такой напор? Не сломаться?
Как человек, который раскрывал разные дела, Кондрат мог с уверенностью сказать, что иногда бывают дела, которые так или иначе пробивают тебя. Особенно, когда это дети или что-то сделанное с особой жестокостью. Почему у врачей не может быть так же?
Кто-то, кто там работал и видел этот нескончаемый поток солдат, просто не выдержал, поехал крышей и решил однажды отомстить тем, кто допустил такое. И такой случай потом представился.