Как, например, сейчас, когда ему пришлось выйти, пока Дайлин переодевалась.
— Можешь входить, — позвала она его через дверь.
Она сменила мокрую до нитки одежду на более комфортную, хотя такой для подобных температур не существовало, разве что голым ходить.
— Ты какой-то в последнее время молчаливый, — заметила она. — Думаешь о чём-то, витаешь в облаках. Что случилось?
— Думаю, — пожал он плечами.
— О чём?
— О деле.
— Всё не можешь выкинуть его из головы? — усмехнулась она. — Дело закрыто, всё расставлено по своим местам, а убийца понёс наказание. Все счастливы. Какие ещё вопросы тебя могут мучить?
— Ты не задумывалась, что что-то не сходится? — задал он встречный вопрос.
— Да всё сходится. Кости в реке, смерть баронов, заговор. Да о чём я, дело изначально казалось слепым! А мы его раскрыли! Чем ты не доволен?
— Я доволен всем, — Кондрат быстро скинул с себя одежду пока Дайлин отвернулась и надел сухое, если так это можно было назвать. — Просто кое-что мы упустили.
— И что же? — с интересом взглянула она на него. Ей было даже интересно услышать, до чего он догадался, ведь что-что, а в интуиции Кондрату было не отказать, и она это понимала.
— Помнишь, я нашёл у него те записки? Листы, словно из личного дневника? — спросил Кондрат.
— Да.
— Тебе они не показались странными? Какими-то притянутыми за уши?
— Ну ты же сам сказал тогда, что некоторым так легче планировать. Или другие ведут дневники. А может и вовсе хотят, чтобы, если их поймают, все знали их план и мотив. Твои же слова, нет?
— Мои, — не стал Кондрат отрицать очевидного. — И тем не менее, тебе не показалось это странным? Ты ведь видела Влантера Минсета. Его нельзя было назвать ни слабохарактерным, ни глупым. Очень непохоже на него оставлять такие вот записки. Такие люди, можешь поверить мне, всё держат в голове, им не требуется выплёскивать свои чувства на бумагу.
— Но почерк был его.
— Да, его. Тогда вопрос, зачем он написал это? — взглянул Кондрат на Дайлин.
— Чтобы мы знали, что он планировал и как собирался это провернуть?
— Да, словно чистосердечное признание. Чтобы мы точно знали, что он виновен, и не подумали ничего другого. Например, что мы не подумали, что был кто-то ещё.
Они смолкли.
В этот момент за окном раздался протяжный свисток, и вагон дёрнулся. Пиррон, заливаемый ливнем, начал медленно смещаться в сторону, постепенно набирая скорость. Очень скоро он оборвался, а за ним исчез и вокзал. Город, центр южного региона оставался где-то позади, продолжая жить своей жизнью.
— Хочешь сказать, что он был не один?
— Нет, действовал он, несомненно, один. Однако никто не говорил, что ему не могли помогать, верно? И именно в этом может он и пытался убедить нас в тех записках, что был один, чтобы мы не продолжили копать дальше.
— Но кого он мог покрывать?
Кондрат задумался.
— Ты помнишь, мы нашли книгу? Там было написано ещё что она Партесу от той, кто ждёт'?
Дайлин кивнула.
— Это были сказки Морси. Сказки этих земель. То есть книга не из столицы, она местная, была напечатана где-то здесь. Но кто мог позволить себе такую дорогую вещь? Да ещё и в такой глуши? Люди, которые были при деньгах, верно? Если я попрошу назвать людей в такой глуши при деньгах, ты мне сразу назовёшь…
— Купцов.
— Именно, — щёлкнул пальцами Кондрат. — То есть, торговцы, как минимум. Но ты много знаешь торговцев— женщин? Ведь женщина прислала ему книгу.
— Какая-нибудь успешная?
— Или та, в чьём народе быть торговкой нормально. Например, кочевники.
И Дайлин осенило. Осенило так, что она даже рот раскрыла. И ведь действительно, они совсем позабыли о той книге! Совсем позабыли о женщине, которая так и не дождалась своего любимого. А что может произойти в таких случаях? Уж Дайлин-то знала, ведь она прочитала не один любовный роман, где подобная история была затёрта до дыр.
— Кочевники, — повторил Кондрат. — Женщина была из кочевников. Они ездят, продают, покупают, и так могла ей в руки попасть эта книга, которую она, как сокровище от чистого сердца передала мужчине, которого любила. Возможно, это был не единственный подарок от неё. Возможно, она помогала ему и деньгами. Возможно, именно деньгами он добился для себя титула барона. И очень возможно, что у неё был ребёнок от него, на что детская книжка и намекала. Но он уже был женат. И он к этой женщине не вернулся, на что та, мягко скажем, была недовольна. И мы получаем брошенную женщину и сына, который хочет мести.