— Потому что вперёд мы смотрим, а вот назад нет. Кто знает, что кто идёт следом.
— Ну спасибо, Кондрат, успокоил… — пробормотала Дайлин, теперь уже с опаской глядя назад.
А вот Кондрат и ящерица чувствовали себя вполне спокойно. Дойдя до развязки, они свернули в правую шахту и начали спуск. Ничего необычного, просто стены, пронизанные прожилками, которые паутиной расходились по стенам и потолку.
— Так что насчёт шахты? — спросил Кондрат, возвращаясь к разговору, который они вели до этого.
— Что?
— Ты говорила о том, что линия фронта была гораздо южнее, и здесь боёв не было, после чего начала про шахту рассказывать…
— А, да… — Дайлин тряхнула головой, собираясь с мыслями. — Короче, та женщина из отдела кадров, сказала, что эта шахта очень старая. В какие-то давние времена это была священная пещера. Местные верили, что именно в ней жили все духи мира, от лесных до небесных и даже загробных. Они чтили это место, приносили всякие подношения и так далее…
— Жертвоприношения? — сразу спросил Кондрат.
— Нет, про них она не говорила. Но суть в чём, эти места были священны, особенно пещера, но потом, с приходом южной империи, здесь начали разрабатывать месторождения железной руды.
— И местные разрешили?
— Никто их не спрашивал. Построили тут шахту, начали добывать руду, чем разгневали духов. И те якобы прокляли это место.
— И в чём заключается проклятие? — поинтересовался Кондрат.
— Я не знаю. Но она рассказывала, что людей, которые в ней работали, проклятие рано или поздно доставало, и те умирали в страшных муках. Умирали типа даже не только те, кто там работал, а целые семьи. Такое продолжалось некоторое время, после чего люди начали бояться к ней даже приближаться, из-за чего выработку закрыли. Но потом война, эти территории отходят нашей империи, и шахту вновь открывают и начинают добывать железо. А проклятие никуда не делось, и люди начали вновь якобы гибнуть из-за этого, почему её опять закрыли.
— А потом попытались открыть, но отказались от этой идеи, — подытожил Кондрат.
— Именно.
Конечно, это не та история, которую стоит рассказывать во тьме той самой пещеры. Дайлин с опаской огляделась по сторонам. Теперь ей казалось, что те самые духи, особенно загробного мира пристально наблюдают за ней, смотрят прямо в спину…
Дайлин обернулась… и никого, только непроглядная тьма за кругом тусклого света масляной лампы.
— Думаешь, проклятие реально есть?
— Люди всегда придумывают подобные объяснения тому, что не могут понять, — ответил он.
— Но эти смерти все и так далее? Не из воздуха же берутся, верно?
— Мы не знаем, что здесь происходило, — после недолгой паузы ответил Кондрат. — Здесь явно не сильно заморачиваются правилами безопасности, и я не удивлюсь, если за год здесь набиралось несчастных случаев с десяток, а то и больше, о которых просто не распространялись. А ещё болезни шахтёров — вот тебе смерти. А там до жутких историй о проклятиях недалеко.
И насколько он сам верил в это? Ведь Кондрат знал, что здесь магия — не просто слово. А там, где есть магия, почему бы не быть и проклятиям? И злым духам, которые не любят непрошенных гостей и тем более тех, кто разрушает их дом. Ведь он и сам видел то, что под логику не попадало.
Кондрат постарался выкинуть эти мысли из головы. Во тьме они были лишними. Куда важнее, что никаких следов людей после закрытия шахты здесь не было. Пыль, ржавчина, влага — они унаследовали эти места и теперь безраздельно правили здесь. И Кондрат даже испытывал какое-то удовольствие от прогулки по местам, давно оставленным людьми. Будто прикасался напрямую к тем, кто когда-то здесь работал. Жаль, не мог прикоснуться к их воспоминаниям только.
Они спустились до главного нижнего зала, откуда выходили три короткие шахты. Здесь пещеру начало уже подтапливать. Вода поднялась до уровня голени, частично подтопив шахтёрское оборудование, которого здесь было достаточно. Отбойные молотки, кирки, лопаты, ломы, валяющиеся кучами костыли, целая гора подпорок, которые медленно и верно превращались в труху — всё подзатопило подземными водами.
Кондрату пришлось поднять лампу над головой, чтобы максимально охватить пространство. Это была конечная для вагонеток, которые выстроились в очередь за грузом, который никогда не получат. Даже подобие конвейерной ленты было.
— Знаешь, здесь, конечно, жутковато, — пробормотала Дайлин, разглядывая комнату.
— Есть такое, — согласился он.
— Но ведь если её закрыли… ты просто говоришь, что это несчастные случаи, но ведь её закрыли уже после войны, потом пытались открыть и вновь закрыли. Не просто же так.