— У нас есть разрешение на эксгумацию? — спросила Дайлин.
— Конечно есть, я даю, — хмыкнул Бампс. — Идёмте.
— А у вас есть такое право? — уточнил Цертеньхоф.
— А его кто-то будет спрашивать, если мы всё докажем?
Кондрат не любил такой подход. Именно под этим соусом можно было творить всё, что угодно, ведь это ради всеобщего блага и так далее. Но все уже направились к выходу, и, немного посомневавшись, Кондрат пошёл за ними. Сейчас подобные нравоучения были ни к месту, да и, если уже брать по закону, они имели право на некоторые действия, если это напрямую связано с безопасностью империи. А здесь…
Прихватив лопаты и захватив списки из ратуши, которую сейчас переворачивали верх дном ревизоры, вчетвером они направились на кладбище буквально за городом в лесу. Под это место не стали вырубать лес, хоронили прямо меж деревьев, пробиваясь сквозь их паучьи корни на глубину, где не раскопают тела животные. Теперь им требовалось сделать то же самое.
Было необходимо сразу несколько тел, чтобы точно исключить возможность ошибки, поэтому Кондрат, Цертеньхоф и Бампс начали копать. Не копала только Дайлин, которая, как девушка, стояла в стороне и наблюдала, облокотившись на дерево.
— А если не выйдет? — спросила она.
— Значит тела не из шахты и барон с этим никак не связаны, — пропыхтел Кондрат.
— Ты уверен, что они действительно должны будут иметь такие же кости с такой же болезнью? Просто я слышала, что есть люди иммунные к некоторым болезням там, могут быть невосприимчивы и так далее.
— Абсолютно.
Потому что иммунитета к радиации ни у кого пока что не развилось, если ты не бегаешь на шести лапках и не можешь прелесть в щель в два раза меньше, чем ты сам. И именно радиация стала причиной смерти тех людей. Слишком много признаков говорило именно об этом.
Первое — Кости. От радиации, если Кондрат не ошибался, развивался рак костей. Там ведь тоже раковые клетки разрастаются, как сумасшедшие, и при этом становятся хрупкими. Чем, то, что они видели, не рак костей?
Второе — время. Если фон в шахте невысокий, то потребуется время, чтобы вся эта грязь накопилась в организме и вызвала необратимые последствия. Как раз за два года работы и появились жертвы.
Третье — место работы. Шахты. Кто знает, не откапали ли они там уран? А если их ещё и подмывает, размывает породы, то там ведь и фон будет выше.
И четвёртое — проклятие. Радиация, тихий убийца, которого ты никак не обнаружишь, но который будет неизменно тебя травить до страшных последствий, которые закончатся смертью. Чем не проклятие? Особенно когда здоровый человек внезапно начинает чахнуть, буквально разваливаться на глазах. А если принесли ещё и какой-нибудь сувенир с собой из шахты, то уже вся семья будет под угрозой.
Они с трудом пробивались до могил сквозь твёрдые корни и плотную землю, которая в некоторых местах была как камень. Дайлин даже приходилось бегать за топорами, чтобы была возможность добраться до гроба. Они даже не вытаскивали их наружу, Бампс, явно не обременённый какими-то суевериями или моральными терзаниями, ломал крышки гробов, после чего доставал наружу кости. За таким занятием их застала какая-то бабушка, на возмущения которой он крикнул:
— Специальная служба расследований, проваливай отсюда, старуха, пока не села на остаток лет в тюрьму!
По итогу к вечеру они откапали пять тел, кости которых Бампс разложил здесь же.
— Итак… — пробормотал он, — что я хочу сказать…
— Они больны? — сразу спросил Цертеньхоф.
— Ну теперь-то они точно не больны, но раньше… Так, вот этому товарищу проломило голову в лобной доле, так что он умер не от болезни, хотя…
Он взял череп и покрутил его в руках.
— А нет, признаки болезни у него действительно есть, да… Просто он умер до того, как они начали его действительно мучать. Что касается остальных… вот этот тоже болел…
— У него нормальный череп, — заметил Кондрат.
— А вы смотрите на скелет, а не на череп. Вон, ноги, они ломанные-переломанные, все в наростах. У этого таз и позвоночник чуть ли не в труху. О, а вот ваши любимые черепа, у этого челюсть, у этого сам череп. Кстати, у них у всех почти выпали зубы.
Ещё один знак в пользу того, что это радиация.
— Так что… — отряхнул Бампс руки, — я бы сказал, что мистер Брилль прав. Что эти шахтёры, что те тела, а вернее, что от них осталось, все они болели одной и той же болезнью, достаточно редкой. Это заставляет задуматься о том, что они действительно подхватили это болезнь в одном месте.
— Значит в шахтах есть какая-то зараза? — уточнил Цертеньхоф.