Если верить людям из отдела стражей правопорядка, кочевой народец бродил между городов, то тут то там открывая на пару дней свои лавки, после чего уходили дальше. Какой-то организованной структуры у них не было, каждый жил как хотел, но в момент нужны они устраивали сход, чтобы порешать важные вопросы. Конкретно та группа, что была на празднике плодородия, уехала на юг, и именно туда отправился Кондрат, взяв в проводники какого-то молодого парня из города, который предлагал свои услуги около конюшни.
— Каким образом они коммуницируют с друг другом? — спросил Кондрат, когда они выехали за пределы города.
— Что, прошу прощения? — обернулся парень.
— Как они общаются между собой. Кочевники? Например, сообщают, что надо встретиться и обсудить важный вопрос?
— Вот чего не знаю, того не знаю, господин. Видимо, есть у них способ.
Логично, что есть, но Кондрат ждал немного другого ответа.
— И далеко они успевают уехать?
— Ну уж как неделя прошла, — почесал парень грязную голову. — Ну коло суток до ближайшей деревни, там дня два торгуют, потом дальше… Думаю, где-то на неделю, может полторы нас обгоняют, господин.
Неделя полторы — это много. Особенно, когда тебе приходится ехать через джунгли, которые не только мешают двигаться, но и таят в себе множество опасностей от животных до растений. Но он был готов пойти на подобную жертву, если по итогу сможет ответить на вопросы, которые не давали ему покоя.
Ехать через джунгли — это то ещё удовольствие, но ещё меньше в них ночевать. Когда Кондрат думал, что в городе сыро, это просто он не ночевал здесь. Первая ночь — и вот он уже весь мокрый, будто искупался. Вторая ночь, решил раздеться и спрятать одежду — всё равно и одежда и он мокрые. Кондрат не был прихотливым, но вечно прилипающая к телу ткань… хоть голым едь!
Это было бы интересной мыслью, не будь здесь столько насекомых, которые облепляли все свободные участки кожи, а некоторые и вовсе пытались прогрызть одежду. Так что приходилось страдать и ехать, выбирая между двух зол наименьшее.
До первой деревни они добирались около суток. Типичная для подобных мест, расположенная между деревьями, словно лагерь беженцев с домами из соломы и веток. Чем они зарабатывали на жизнь, одному богу известно.
Здесь Кондрат выяснил, куда двигаться дальше — «цыгане» задержались здесь на сутки и поехали дальше. И всё в начале было достаточно просто, так как дорога всего одна, но потом они вышли к развилке посреди густого леса. Выложенная булыжником дорога, в некоторых местах приподнятая пробивающимися из-под земли корнями уходила вилкой в две стороны.
— И куда нам? — огляделся Кондрат.
— Не знаю мистер, я лишь проводник, — пожал тот плечами.
— Ладно, а куда ведут дороги?
— Левая к деревням вдоль реки. Правая к приграничному городу на холме.
— Приграничный город?
— Ага, — кивнул парень. — С южной империей.
— А южной империи название есть? — спросил Кондрат. Внезапно он понял, что за всё время он так и не выяснил название империи южнее. То есть не Южной же империей её называют, верно?
— Эм… Южная империя, — произнёс он растерянно.
— Это её название?
— Ну да… вроде…
— И они сами называют её южной империей? — уточнил Кондрат.
— Ну на их тарабарщине это звучит иначе, но… да, если перевести, то Южная империя.
Понятно. Что ж, пусть так. В любом случае, это не приблизило их к вопросу, куда именно ушли «цыгане». С другой стороны, а что им делать в деревнях? Небольшие деревушки, больше похожие на пристанища беженцев и безработных, вряд ли представляют интерес для тех, кто занимается торговлей и развлечениями. Город в этом плане более перспективное и богатое место, а значит стоило двигаться именно к границе.
Небольшое путешествие продолжилось. Пару раз дорога выныривала из непроглядных джунглей и проходила по действительно красивым местам, как побережье озера или край высокого утёса. Пока они ехали, Кондрат не раз и не два задумывался о том, сколько трудов стоило вырубить просеку и застелить её булыжником. Тем более ухаживать за дорогой, так как за эти годы она не заросла и не разрушилась. Эдакий след человека посреди дикой природы, которая пыталась всячески стереть о них напоминания.
Вскоре показался и город. Первое, что бросилось в глаза — стены. Высокие белокаменные стены, возвышающиеся на холме и полностью закрывающие город. По прикидкам Кондрата он не должен был быть большим. К тому же немалая часть домов расположилась за стенами, не найдя места внутри, поэтому город давно разросся за пределы безопасной зоны, и был больше, чем тот же Мёнхван.