Та быстр покачала головой.
— Вы не заслышали или вы не хотите отвечать?
— Я… я не слышала, господин. Они запирались в курительной комнате и там сидели чуть ли не часами, не обращая ни на кого внимания.
— Если вы думаете, что мэр или кто-то узнают о нашем разговоре, то не волнуйтесь, этот разговор конфиденциален, а мы из столицы, и он не имеет власти над нами. Если они не причастны, то этот разговор так и останется между нами. Если причастны — они сядут быстрее, чем успеют моргнуть.
— Но… я действительно ничего не слышала, господин, — произнесла она.
— Хорошо… — протянул Кондрат и слово взял Цертенькоф. Взяв у Кондрата папку, он сам пробежался по содержимому взглядом, поглядывая на бедную женщину исподлобья.
— Вы проживаете на каменной два и два, адрес актуален? — спросил он.
— Да-да, актуален, господин.
— Муж погиб в результате несчастного случая семь лет назад, сожителя нет, всё верно? — уточнил он информацию.
— И у вас нет никакого мужчины? Никого? — уточнил Цертенькоф.
— Я прилежная женщина, — слегка возмущённо ответила она. — И я скорбящая вдова!
— Значит, зайти к вам домой осмотреться мы можем?
Это скорее был вопрос с подвохом, так как зайти и обыскать квартиру они могли и без её разрешения. И уж точно никто бы не стал спрашивать её разрешения. Но реакция сыщиков разочаровала, женщина лишь соглашалась, желая в этой ситуации только одного — поскорее покинуть это место.
И когда её мечта сбылась, им не оставалось ничего, кроме как переглянуться.
— Что скажете? — спросил первым Цертенькоф.
— Скажу, что вряд ли она, — покачал Кондрат головой.
— Чутьё?
— Можно и так выразиться. Не похожа. Я не вычёркиваю её, но подумал бы скорее на слугу, если бы тот не сгорел. Кто ещё был, этот Марвон разве что? — произнёс он, пробежавшись взглядом по делу.
— Есть ещё и третий, — напомнила Дайлин.
— Да, Рикитук фамилия… — произнёс Цертенькоф. Фамилия напомнила Кондрату одну старую сказку про мангуста. Отчего-то захотелось улыбнуться старым воспоминаниям, он удержался. — Тоже ничего. Итак, кого следующего тащим или идём осматривать квартиру женщины?
— Не думаю, что там что-нибудь найдём, но надо на всякий случай, — произнёс Кондрат. — Я схожу.
— Лучше я, — вздохнул Дайлин. — У вас отлично выходит колоть людей, а я так, посмотрю, что да как там у неё.
А если говорить по правде, то она просто чувствовала себя лишней в этом деле. В то время, как её товарищи сыпали вопрос за вопросом, она не успевала даже слова вставить. И что её там делать. Пусть лучше они займутся тем, что умеют, а она… сходит и посмотрит, что да как там.
Но ни Кондрат, ни Цертенькоф не заметили её поникшего настроения. Да и было бы даже немного странно, заметь они, что их напарница выглядит какой-то расстроенной. Они были все здесь, на допросе следующего, который пока ещё не наступил, выстраивая план того, как будут колоть следующего слугу. Всё же совпадение, что дом сгорел именно тогда, когда на именно эта служанка была на посту, выглядело слишком удачно, чтобы быть случайностью.
— Стайк Марвон, пятьдесят два года, вы работали в доме Жангерферов восемнадцать лет, — произнёс Цертенькоф, взглянув на мужчину напротив. Вёл тот себя спокойно и уверенно, не выражая ни грана беспокойства.
— Да, всё верно, господин, с самой её постройки, — кивнул тот. — Как заступил старшим слугой, так и работал до… — мужчина поморщился, — этого инцидента.
— Вы хорошо знаете Сицию Вачински?
— Да, тринадцать лет работаем вместе, — подтвердил он.
— Как бы вы охарактеризовали её?
— Добрая, трудолюбивая, ответственная.
— Ответственная? — переспросил Кондрат. Его тон был спокоен, лицо невозмутимо, и даже не сказать, что именно он подразумевал под этим: насмешку, удивление с намёком или банальное уточнение. Мужчина тоже не понял.
— Эм… я не понимаю, господин…
— Она ответственная?
Шестерёнки в голове слуги закрутились. Он пытался понять, что можно говорить, а что нет. Не хотелось подставлять своих, но и самому попасть под тяжёлую руку он не стремился. И после секундной заминки решил, что своя шкура ближе к телу.
— Ну… за ней был один грех.
— Какой?
— Она иногда засыпала за дежурством. Если быть точным, частенько. И я неоднократно её за это ругал.
— И вы её всё равно ставили на пост, я верно понимаю? — уточнил грозно Цертенькоф.
— Господин, поймите меня правильно, я… я не думал, что так всё выйдет. Нас было четверо, все хотят высыпаться, это залог хорошей работы, и мне приходилось ставить её.
— Почему не уволили?
— Я честно скажу — не хотел. Она потеряла мужа, ребёнок учился в каком-то частном пансионате, ей требовались деньги. И мы были в хороших отношениях…