В коридорах люди ходили туда-сюда, заходили в кабинеты, выходили, из дверей доносились голоса, иногда злые, кто-то даже кричал. На втором этаже было не тише, однако в зале, где располагались сыщики, царила тишина, нарушаемая лишь тихи переговорами людей.
Когда Кондрат вошёл, все присутствующие обратили свои взоры на него. Никто не встал со своего места, однако тем не менее они обменялись кивками в знак приветствия. Стол Дайлин пустовал. Видимо, ещё не пришла.
Кондрат занял своё место и окинул взглядом столешницу. Пустовато. Не хватало обжитости. У остальных были органайзеры, листы, книжки и даже домашние растения, придавая месту какой-то уют. Немного подумав, Кондрат достал из стола стопку чистых листов. Что были дефицитом в этом мире, чернильницу с пером и поставил на стол. Ну… так немного лучше, хотя всё равно пустовато, конечно…
Дайлин прибежала минут через двадцать. Именно что прибежала, слегка запыхавшаяся, растрёпанная с сумочкой под мышкой, на ходу поправляя ободок для волос. И на что обратил внимание Кондрат сразу, её встретили присутствующие молчанием и какими-то снисходительными улыбками. Кондрат перевёл их реакцию, как лёгкое пренебрежение — за свою они её явно не принимали. Никаких приветственных кивков, да и она обратила на них не больше внимания, чем на предметы интерьера.
— Я опоздала, да? — пропыхтела она.
— Чуть-чуть.
— Блин, опять… — пробубнила она, бросив сумку на стол. — Так, ты что, готов?
— К чему?
— А, да, точно… Ладно, давай, за мной, в кабинет Урдена.
Кондрат поднялся со своего, направившись за ней и заметив краем глаза, как остальные усмехаются и что-то обсуждают. Что-то насчёт самой Дайлин, которой на это было явно побоку.
— Так что случилось? — нагнал он её уже в коридоре.
— Мы закрыли дело, — быстро ответила она.
— И?
— И Урден хочет нас теперь видеть.
Да только по Дайлин сказать, хорошо это или плохо, было невозможно. Что ж, пусть это будет сюрпризом, пусть Кондрат и был сторонником того, чтобы знать, что его будет ждать.
Глава 8
Дайлин на ходу поправляла причёску и пыталась выровнять складки на платье, которое сильно выбивалось среди остальных — оно было кремовым, лёгким и летним, подвязанное бантом, как последний штрих. Остановившись у самой двери, слегка поправляя кудри, она обернулась.
— Как я выгляжу?
— Обворожительно, — ответил Кондрат.
Его невыразительный голос явно заставили её что-то обдумать, после чего она подтянула бант.
— А так?
— Прелестно.
— Так, что нет так?
— Всё так.
— Как-то ты подозрительно отвечаешь мне… — прищурилась она. — В чём подвох?
— Почему должен быть какой-нибудь подвох? — спросил Кондрат, не в силах понять ход её мыслей. Женщины—не преступницы были не его конёк.
— Как-будто ты что-то не договариваешь. Я плохо выгляжу?
— Скорее, немного выделяешься на фоне остальных, — пробежался он по её платью взглядом.
— Пф-ф-ф…
Вот что он должен был сказать на это? Хотя почему бы не спросить у неё прямо?
— А как бы ты хотела, чтобы я ответил?
— Что я выгляжу обворожительно.
И Кондрат немного завис. У него в голове словно закоротил компьютер, так как он мог поклясться, что именно так ей и ответил в первый раз. Или не ответил? Нет, всё же ответил, деменцией он пока не страдал. Тогда почему она говорит, что хочет, чтобы он так сказал, ведь именно так он и сказал в первый раз.
А Дайлин тем временем ещё раз поправила причёску ладошками, постучалась и выждав секунду, вошла внутрь.
— Мистер Урден?
Тот, до этого что-то усиленно заполнявший, поднял взгляд.
— Мисс Найлинская, мистер Брилль, заходите, — кивнул он, отложив документы. Сел с ровно, сложив руки вместе, словно примерный ученик, и дождался, пока они закроют за собой дверь. Пару секунд он разглядывал их, после чего потянулся рукой к тумбочке сбоку и взял одну из папок.
— Итак, — протянул он, взяв несколько листов, после чего прочитал их, будто никогда до этого не видел. — Вижу, дело с убийством в ювелирном магазине вы раскрыли. И всего за сутки. Это впечатляет.
— Девушка призналась? — уточнил Кондрат.
— Сразу, как её привели в отдел. И честно признаться, вы меня порадовали. За сутки раскрыть дело — это дорогого стоит. Стражи правопорядка высказали нам свою признательность, а значит… — он толкнул папку на другой край стола. — Вот вам следующее дело.
Дайлин подошла, взяла папку и перелистнула несколько страниц. Прямо по лицу можно было прочитать, насколько она была недовольна следующим делом. Взглянув на своего непосредственного начальника, она негромко спросила:
— Мистер Урден, я могу поинтересоваться?
— Интересуйтесь, мисс Найлинская, — кивнул тот без интереса, вернувшись к документам.
— Почему нам дали дело, которым должны заниматься стражи правопорядка. Опять?
— Потому что стражам правопорядка может понадобиться ваша помощь, мисс Найлинская.
— Но…
— Но что?
— Но как же настоящее дело?
— Настоящее дело? — поднял он взгляд, оторвавшись от бумаг. — Правильно ли я понимаю, что это вы считаете детской забавой, на которую Империя Ангария не должна обращать внимания? Вам сколько лет, не постесняюсь спросить?
— Просто у других…
— У других другая работа, мисс Найлинская, а вы отлично себя показали в решении этих проблем. Плюс с вами новенький, которого бы неплохо было немного ввести в работу специальной службы расследований.
— Да он и так же опытный!
— Это вы так сказали? — Урден пристально смотрел ей в глаза, и Дайлин стушевалась.
— Нет, но он хорошо себя показал, и мы способны…
— На что вы способны, решать не вам, мисс Найлинская. И если у вас больше нет вопросов, то я бы посоветовал вам вернуться к делу. Это уже, не говоря о том, что вы и так нарушаете правила специальной службы безопасности.
Дайлин окинула себя взглядом, поджав губы.
— У нас нет чёткого дресскода, мистер Урден.
— А кто сказал, что я про дресскод? — наигранно удивился он. — Вы отлично выглядите, мисс Найлинская, строгое светлое платье, как и положено юной даме. Я говорю о том, что вы до сих пор мисс, а не миссис. Вы, можно сказать, цвет нашей империи, идеальный гражданин. Те, на кого должны ровняться остальные, включая тех же стражей. А на что они должны равняться? На то, что брак — это ерунда?
— Этот тут ни при чём, — буркнула она.
— У нас строгие требования к работникам, и мы можем закрыть глаза на это, но будьте добры, не можете организовать свою личную жизнь, как вы собираетесь организовывать безопасность империи? К вам это тоже относится, мистер Брилль, — перевёл он взгляд на Кондрата. — Вас взяли за исключительные навыки и скрупулёзный подход к делу. Однако человек, который даже семью завести не может, не вызывает у нас доверия.
— Я буду иметь это ввиду, — кивнул он.
— Имейте ввиду это быстрее, мистер Брилль. И да, если у вас двоих возникнут нехорошие мысли, брак между сотрудниками у нас запрещён. А теперь свободны, ваше дело само себя не раскроет.
Кондрат вышел следом за Дайлин, погружённый в свои мысли.
И дался же им этот брак. Да даже само слово «брак» — хорошую вещь таким словом не назовут. Конечно, на их языке это два разных слова, однако Кондрат всё равно помнил свой родной язык и проводил параллели с ним. В конце концов, его мир был чуть поразвитей этого, и уж точно знал толк в этих делах.
С какой-то стороны он понимал, что для них это определённый показатель надёжности и так далее, женаты вызывает больше доверия, чем свободный и ничем не обременённый. И тем не менее… Хотя чего он ожидал? Что в такой структуре они не будут интересоваться его личной жизнью?
Да и Дайлин из того же числа.
— Что нам светит, если мы не найдём пару? — спросил Кондрат.
— Увольнение, — ответила она глухо.
— Когда только приняли на службу?