Воскресенская могла так просидеть ещё минут двадцать, умиротворённо рассматривая шкатулку, но идиллию поспешил прервать несносный братец, который так бесцеремонно ворвался в девчачью комнату. Яна резко обернулась на него.
— Надо попросить папу, чтобы ты наконец научился стучаться, входя в чужие комнаты! — рявкнула на брата девочка, нахмурив брови. — Чего тебе?
— Там к тебе гости, точнее к нам обоим, как оказалось, — пробурчал Саша, сложив руки на груди и опершись плечом о косяк. — Короче, там пришёл Михаил. Помнишь такого? Он выдал мне подарок за день рождения, тебе ещё вручить хочет. Только тихо, папа не знает, что он тут.
— Михаил? — с запинкой переспросила Яна. Нет, она прекрасно запомнила этого мужчину. Его строгие черты лица, мягкую улыбку, приятный тембр бархатистого голоса. Детское сердце переполнилось лёгкой радостью, заставляя биться его чуть быстрее. Яна подскочила со стула, быстро поставив шкатулку на стол. — Уже бегу!
Воскресенская пробежала мимо брата, пихнув того плечом, отчего тот лишь закатил глаза и отшатнулся. Яна тихо прошла по коридору, спустилась по лестнице, на цыпочках прошла мимо кабинета отца и остановилась в главном холле. Она растерянно посмотрела по сторонам, не находя глазами Михаила. Однако стоило повернуть голову вправо, как из окна уже виднелся силуэт высокого мужчины. Подскочив, Яна выбежала на улицу, не опасаясь того, что вышла прямо в домашних балетках. Михаил ждал её уже у ворот.
— Здравствуй, Яна, — поздоровался мужчина, заметив растерянность в глазах ребёнка. — Я понимаю, что моё появление могло озадачить тебя, но я здесь только чтобы отдать подарок. Исключительно в благих побуждениях.
Из-за спины он достал маленькую заколку, на которой было изображено серебряное крыло. Девочка взяла подарок в руки, рассматривала украшение так, будто видела подобное впервые, хотя в её личной коробке таких безделушек было множество. Она подняла глаза на Михаила, нежно улыбнулась ему и закрепила заколку на волосах, не прерывая зрительного контакта.
— Спасибо, Михаил, — тихо поблагодарила она гостя.
Санкт-Петербург. Наше время. 6 ноября. 9:33. Лиговский проспект.
Яна сидела у окна за небольшим столиком, то ли ища глазами Михаила, то ли просто осматривала проходящих мимо людей. Воспоминание о той самой встречи пришло само собой, точнее после того, как заколка буквально выпала ей на голову. Воскресенская пыталась достать осеннюю куртку, которую она не доставала уже как полгода и вместе с одеждой на голову выпала заколка. Но стоило прикоснуться к ней, как воспоминание о той самой встречи с Михаилом мгновенно всплыло перед глазами, заставляя Яну чуть не врезаться лбом в шкаф. Сказать, что это показалось очень странным, так это ничего не сказать.
И вот эта самая заколка с крылом сейчас находилась в руках девушки, что прокручивала её между пальцами и делала что угодно, только чтобы отвлечься от мыслей о предстоящей встрече. Нет, Яна не волновалась, просто странное чувство тревоги никак не хотело покидать сердце особы, заседая почти в самую глубину, отдаваясь неприятной пульсацией в грудной клетке. Воскресенская сделала глубокий вдох, в попытке кое-как затупить это чувство, но помогло мало, если не сказать, что толку не было совсем. Она положила измученную заколку на стол, но её руки всё ещё не могли просто так лежать на коленях, поэтому своими пальцами особа принялась мучать ворот белого свитера, а ноги сами собой отбивали ритм какой-то давно забытой песни.
Однако кто-то всё-таки услышал призывы Яны и словно по волшебству, Михаил уже сидел перед ней за столом. Воскресенская вздрогнула, издав тихий вскрик от неожиданности, после чего вновь нацепила улыбку, хоть и приложив руку к бешено бьющемуся сердцу.
— Да ты спец пугать людей, — усмехнулась Яна, после чего со стороны мужчины также послышался смешок.
— Извини, — виновато произнёс тот со слабой улыбкой на губах . — Я честно не хотел.
— Не хотел то, не хотел сё, что-то ты не справляешься, — беззлобно рассмеялась Воскресенская. Она вновь кинула взгляд на заколку, после чего нахмурившись протянула её Михаилу. — Ты не помнишь, что это за заколка?