— Помоги мне найти амулет, — Яна подошла к столу и опершись о него двумя руками посмотрела на брата. — Если мы найдём и он в итоге ничего не будет значить, то ты честно сможешь его продать. А если найдём в придачу убийцу, то засадим в тюрьму.
— А если он что-то будет значить?
— То я заберу его себе и найду все ответы, которые интересовали меня ещё давно. И ты обо мне ничего не услышишь добрые десять лет или больше.
Александр скептически посмотрел на сестру. Насколько он помнил, если она загоралась – то этот огонь потушить почти невозможно. Особенно, если загадка действительно интересная. Яна протянула раскрытую ладонь брату, видимо, для рукопожатия. Не долго думая, Воскресенский протянул ладонь в ответ.
записка первая.
Санкт-Петербург. 2000 г. 12 октября. Дом семьи Алексея Воскресенского. 13:25
— Саш, — сказала десятилетняя Яна своим тихим хриплым голоском и потянула за рукав рубашки брата. Голубыми глазами она встревоженно смотрит из-за угла на высокую и кажется, неприступную дверь в кабинет отца. Саша же наоборот, со всей своей детской решимостью будто бы сверлил взглядом вход в личные покои отца и прорабатывал план. Но сестра была более благоразумна. — Саш, папа же никогда не разрешал заходить в его кабинет. Накажет ведь!
— И что? — шёпотом рявкнул на сестру брюнет, так и не оторвав взгляда от двери. Юный Александр если загорался идеей – то его уже не заставить забыть её. Как и сейчас, стоило ему краем глаза увидеть, как отец в час ночи заходит в кабинет и что-то там делает, так он сразу поставил себе цель: разузнать, что скрывает их папа. Мало ли что-то украл? Или секретная операция, как в фильмах? Это им предстояло ещё узнать. — Вдруг там папа от полиции скрывается? Или он в ФСБ и у него секретное задание? Или так вообще он там планирует, как залезть в дом президента? Нам надо это разузнать!
— Это тебе надо разузнать, а я проблем не хочу! — Яна снова дёрнула брата за рукав. — Сейчас у нас вообще должен быть урок литературы, и Марьяна Петровна нас по всему дому ищет!
— Вот поэтому нам и надо осуществить операцию «Разоблачение» как можно быстрее!
Не успела Яна и рта приоткрыть, как Саша схватив её за запястья, быстро проскользнул в чуть приоткрытую дверь кабинета отца. Стоило там оказаться, как в нос ударил резкий запах парфюма и сигарет, отчего двойняшки поморщились, а русоволосая так вообще прикрыла нос своей бледной ручкой. Кабинет Алексея Петровича Воскресенского напоминал скорее исторический музей: посередине немаленькой комнаты стоял стол, на котором стояло множество мелких, но дорогих безделушек, в роде кота из Китая и дорогих стеклянных шаров. Саша заметил, что они с сестрой стояли на белоснежном дорогом ковре из белого медведя. Стоило повернуть голову налево, как сразу открылся не самый приятный вид на чучела различных животных, включающих в себя голову оленя, медведя и лисы. Яна судорожно сглотнул и чуть было не расплакалась от такого зрелища, как Саша дёрнул ту за плечо, заставляя повернуться.
Младшая Воскресенская нахмурилась и кинула озлобленный взгляд на брата, но тот показала пальцем на то, что он так хотел показать. Прямо над рабочем столом висела картина, точнее огромная фотография, занимающая почти всю стену. На ней изображён мужчина сорока лет в чёрном строгом костюме. На идеально уложенной причёске уже виднеется седина, хотя чёрных прядей намного больше, а на суровом лице не играет и доли какой-то радости. Рядом с ним стоит женщина, чуть моложе его. Её русые волосы были собраны в длинную косу, а на лице красовалась нежная улыбка, способная осветить своей радостью целый город. Длинное белоснежное платье придавало большей нежности, а изумрудные глаза светились счастьем. Рядом с ними стояли Яна и Саша. Рука матери была расположена на плече дочери, а рука отца на плече сына. Здесь им всего по пять лет, но вместо какой-то яркой одежды на них классическое одеяние: на девочке чёрное платье с белым воротом, а на мальчике белая рубашка и брюки.
Яна улыбнулась, а брат нахмурился.
— Видишь, папа всё-таки любит нас, а ты всё бухтишь, мол «Ему на нас плевать» — радостным голосом сказала девочка и посмотрела на брата. Его лицо не выражало никаких эмоций, а взгляд кажется устремлён даже не на картину. Яна вскинула бровь. — Саш?
— Что? — Александр сначала удивленно посмотрел на сестру, а после вновь устремил свой взгляд куда-то за стол, — А, я не про картину говорю, а вот про ту штуковину на столе.
Яна сначала не поняла, после чего глубоко вздохнув и параллельно закатив глаза, Саша подошёл к отцовскому отцу и показал рукой на странный по форме амулет. Он был разделён на две части, одна чёрная, а другая белая. Светлая сторона будто бы пыталась затмить тёмную, а по середине красовался рисунок солнца.