— Повелитель, прости нас, мы думали… — Акихара спрятал ехидную ухмылку за покашливанием. — Думали, что ты умираешь.
Золотоволосая женщина упала на колени и залилась слезами:
— Слава небесному покровителю, мой племянник оправился!
— Это воистину чудо! — сухопарый мужчина с колючим взглядом серых глаз вознёс руки к небу, украдкой глянув на кристалл над головой повелителя. — Вашей силе духа может позавидовать сам Ярыш: невероятная мощь! Вам удалось опустить завесу и стремительно восстановиться. Да будут долгими годы жизни поистине величайшего из правителей Аммонека, покровителя детей бескрайней пустыни…
Мужчина еще долго рассыпался бы в похвалах и раскланивался, если бы Ияр резким движением не оборвал его. И правильно: я тоже утомилась слушать неприкрытую лесть.
— Кто дал вам право вламываться в мои покои? Акихар! — пока Акихар невозмутимо выходил вперед, Ияр неспешно оправился, вернув штаны на место, поднялся во весь свой могучий рост и с каменным лицом бросил: — Стражникам, охранявшим мои покои, назначь по десять ударов палками. Наказание исполни своей рукой — она у тебя крепка, надолго запомнят. И на неделю в яму, без воды и еды.
— Будет исполнено.
— Наида, встань, — он подошёл к тётке, — не стоит омрачать своё прекрасное лицо печалью. — Ияр помог женщине подняться, с нежностью погладил ее руки: — К празднеству всё готово? Вы с Найрой обо всём позаботились? Не забывай: гости уже на подходе, караван скоро достигнет наших границ.
— Да, мой повелитель, всё уже готово, — она накрыла его руку своей и по-матерински улыбнулась. — Я рада, что с тобой всё хорошо. Это ещё раз доказывает, что Аммонек в надёжных руках, — женщина промокнула глаза платком, который неизвестно откуда появился, и величественно поплыла прочь из покоев, уводя за собой служанок, что ожидали в коридоре.
В этот момент мне нужно было быть тише воды ниже травы, чтобы дождаться, пока все разойдутся или их не выгонят. Но в носу предательски засвербело, и я чихнула. Вместо того чтобы отчитывать советника за дерзость, Ияр обернулся.
— Простите…
— Так ты не немая?!
Я сильнее вжала голову в плечи, ожидая гнева или любой другой кары, но мужчина лишь хмыкнул и кивнул Найре:
— Твоя помощь мне тоже не требуется. Проводи девушку в женское крыло и передай Гизель, чтобы была внимательнее со своими подопечными и выдала ей подобающую одежду, а ту, что на ней, сожгла, — он обернулся ко мне. — Знаю, что люди за скалистой грядой другие, их женщины приравнены к мужчинам и могут носить штаны. Но здесь чтят иные традиции, и эта одежда нас оскорбляет.
Спасибо, что только пижаму предложил сжечь, а не меня вместе с ней. Благо на мне был бежевый комплект без излишеств, а то боюсь представить, что было бы, если бы он увидел портрет губки Боба и его квадратные штаны, растянутые на моей груди.
— И предупреди смотрительницу, чтобы после праздника её вновь проводили в мои покои. Мы не закончили.
От его обещающего непристойности взгляда и слегка осипшего голоса тело предательски дрогнуло и мурашки побежали вдоль позвоночника. Я выбралась из кровати, потянув за собой покрывало, закуталась в него на манер тоги, сгорая со стыда под проницательными взглядами собравшихся. Мне казалось, что они видят меня насквозь, и сейчас Акихар выхватит из ножен меч и рубанёт наотмашь. Я даже отшатнулась, когда он положил ладонь на эфес.
Дверь за моей спиной закрылась, и я смогла выдохнуть. Но вдруг вспомнила, что Кекс остался там. Я дернулась обратно, но тут же почувствовала на предплечье крепкую хватку.
— Ух, какая прыткая! Дождись вечера, господин тебя призовёт.
Ага, только того и жду! Интересно, что будет, если он обнаружит моего кота? И вообще, в этом мире кошки существуют? Надеюсь, Кекс не дурак и не станет себя выдавать. Хотя о чем я говорю?! Я дала себе мысленный подзатыльник: этот кот — наиглупейшее существо на свете.
Мы шли по длиннющим коридорам, а потом всё вниз и вниз по лестнице, так далеко, что я успела перегореть и уже почти не боялась. Страх сменило любопытство: я с интересом рассматривала каменные стены, сложенные из серых неровных глыб, подобранных так тщательно, что не оставалось ни единого зазора. Разглядывала слюдяные окошки, припыленные песком, и множество картин, удивляясь тому, что и варвары не лишены чувства прекрасного.
— Нравится? — спросила Найра, когда мы остановились возле одной из них, где девушка, укутанная с ног до головы в полупрозрачные ткани, танцевала, а вокруг нее бушевала буря, поднятая могучими крыльями черного дракона.