— И этот вопрос задает мне Глава Ордена и самый сильный огненный элементал? — Лаура чуть не рассмеялась, — погоди, может ты и это забыл? — с этими словами Лаура подошла к нему вплотную, обвила его шею руками, чуть приподнимаясь на цыпочки, и коснулась губами его губ, — так я напомню.
Нежный шепот смолк, сменившись легкими поцелуями и перебиранием пальчиками прядей волос.
Кай с интересом вникал в процесс с поцелуями и ему это нравилось. Незнакомая девушка влекла его своей загадочностью и становилась менее незнакомой с каждым поцелуем. Его руки более уверенно обняли ее и прижали к себе, а в следующее мгновение его губы накрыли ее в жаждущем и пылком поцелуе.
Лаура не сразу поняла в чем дело, но почувствовала что что-то не так. Руки сместились на его грудь и оттолкнули Кая, оба одновременно повернули головы в сторону сверлящего их взгляда.
В нескольких метрах от них, скрестив руки впереди себя, чернее тучи от бушующей ревности и гнева стоял Алан — вторая копия Кая.
Глава вторая
Заброшенная часовня утопала в раннем утреннем тумане, покосившаяся деревянная дверь и слетевшая с петель оконная рама поскрипывали, перекликиваясь звуками с засевшими в траве кузнечиками.
В темном проеме окна показался свет, словно проснувшиеся на рассвете хозяева, зажгли свечи. Но часовня была слишком стара и убита временем, чтобы в ней кто-то проживал, однако свет все больше наполнял пространство и уже выбивался из окон, освещая ее изнутри, как церковную лампадку.
Из полуразваленной крыши выбивался столп света и ложился правильным кругом на запыленную поверхность часовни. Столп, состоящий из мириарда частичек света переливался в рассветном блике, неся с собой неясную фигуру человека, с каждой секундой неясность рассеивалась, все четче прорисовывая фигуру той, что пришла вместе со светом.
Перешагнув сквозь столп и очутившись в ином пространстве, Ева замерла.
Она вернулась!
Все так же пахло пылью и плесенью, древесные щепки скрипели под ногами, но Ева ступала медленно, смакуя каждый шаг в этом мире.
Казалось бы, только вчера она встала с кровати после излечения, стараясь унять панику после убийственной встречи со своим отцом.
Савьен оказался тем самым лучшим другом Виттариона, который жил отшельником на краю континента. И тем самым, которому Виттарион отказался помочь девятнадцать лет назад.
Верховный Приам рассказал Еве оставшуюся часть истории, когда та очнулась.
Савьен и Виттарион были тогда лучшими друзьями, первый, применяя магию земли, добывал драгоценные камни из недр островов, изучал их и коллекционировал, а Виттарион готовился к будущему посвещению третьего глаза. Они были молоды, амбициозны и полны решимости изменить этот мир. Савьен в погоне за своей мечтой раскрыть тайну кровавого камня, был убежден, что в камне скрыта совсем иная тайна, чем та, что знали все. Так, например, благодаря, своим исследованиям, Савьен сделал вывод, что кровь nebesis до восемнадцатилетия и кровь после образует сангетумы, с совершенно разными свойствами. Когда Виттарион ради сына нарушил законы, Савьен помог ему, ничего не требуя взамен, у него не было ни жены, ни детей, только лучший друг, ради которого он пошел на все. Но спустя год случайная связь пророчила и Савьену стать отцом, от роли которого он сразу отрекся и попросил Виттариона избавиться от ребенка, независимо от наличия метки. Но одно дело пойти против природы ради спасения, ради выживания, ради любви, и другое… И Виттарион отказал, отказал лучшему другу. Это рассорило друзей, с тех пор они не общались и не пересекались целых двадцать лет.
Кто бы мог подумать, что этим ребенком буду я. И уже тогда он хотел избавиться от меня, и видимо метка моей матери, сыграла ему на руку и я не осталась на Небесах.
А теперь Савьен схвачен и ожидает своего приговора. Скорее всего он будет изгнан, как и Фейерия, и я не стала этого дожидаться. Единственным моим желанием, как только я пришла в себя и узнала, что портал открыт, было — вернуться. До боли в глазах пройти через кровавое туманное марево, содрогаясь от мысли, что вокруг одна сплошная кровь, моя кровь.
Теперь я понимала, что именно открыло портал, но вместе с некоторыми ответами, возникали и новые вопросы. Почему это было единственным условием Юлиана? Знал ли он, что расплавленный предсмертным вздохом хозяина, сангетум открывает портал? Если знал, означает ли это, что он причастен к этому? А может и рука, вонзившая рукоять кинжала мне в грудь, была направлена им?