— Ты прав. Тебе не требуется моё разрешение, но я всё же не рекомендую покидать флагман. Пока, — проговорила Ева.
— Почему? Боишься, что я сбегу?
— Боятся надо не мне, а тебе. Ты прошёл обучение, и стал гораздо умнее, но что тебе известно о боли?
Нил смутился, вмиг растеряв весь боевой запал.
— Перед заморозкой мне делали укол. Это было не слишком приятно, — признался мальчик.
— Это не боль, а лёгкий дискомфорт. Настоящая боль, это когда в твоё тело впиваются сотни раскалённых игл, когда тебя запирают в комнате, и заполняют её ядовитым газом, от которого тебя начинает выворачивать наизнанку…
— Прекрати! Я всё понял! — ужаснулся Нил, и заткнул уши.
Ева быстрым шагом подошла к мальчику, и схватила его за руки.
— Тебе не нравится слышать об этом. Почему? — спросила она с притворным удивлением.
— Потому что это неприятно и отвратительно!
— Пусть так, но боль — это часть окружающего мира, и если ты покинешь «Диларион», ты обязательно с ней столкнёшься. Ты ведь хочешь именно этого?
Нил покачал головой. Ева отпустила его руки.
— То-то же. Выброси из головы эти глупые мысли, т. к. на «Диларионе» ты в полной безопасности.
— Тогда зачем ты дала мне все эти знания, если собираешься запереть меня на флагмане до конца моих дней? — потребовал ответа Нил.
Взгляд Евы заметно потеплел.
— Я не говорила, что собираюсь всю жизнь держать тебя на «Диларионе».
— Но…
— Обещаю, ты увидишь окружающий мир, но чуть позже, когда это будет не так рискованно.
В глазах Нила Ева прочитала благодарность, что привело её в смятение. Она почувствовала ответственность за этого мальчишку, будто была его матерью. Но чем больше Ева привязывалась к Нилу, тем больше ей хотелось покончить с людьми, которые его породили.
— Я скоро вернусь. Вполне возможно, за это время с тобой произойдут существенные изменения, — предупредила она мальчика.
— Какие изменения? — насторожился Нил.
— Сам увидишь. Когда это случится, тебе понадобиться другая одежда. Ты найдёшь её в своей каюте.
— У меня есть своя каюта?
— Теперь уже есть, — ответила Ева, и вызвала дрона.
Когда робот примчался, женщина приказала ему отвести Нила в его каюту. Мальчик поблагодарил свою благодетельницу, и ушёл, а Ева отправилась к шлюзу. Поднявшись на борт челнока, Ева покинула флагман, и отправилась на Терранон.
Хмурый охранник внимательно осмотрел фальшивое удостоверение на имя Линды Гейнс, потом перевёл взгляд на девушку.
— Так откуда вы прибыли? — спросил он, с подозрением глядя на Джилл.
«Вот ведь баран упёртый! Я ему уже три раза всё сказала!» — с негодованием подумала девушка, внешне оставаясь невозмутимой.
— С Актарона. Меня отправили сюда по рекомендации профессора Вудса, — спокойно ответила она.
Охранник не знал кто такой профессор Вудс. Как и сама Джилл. Прежде чем наведаться в лабораторию, девушка заметно преобразилась: нацепив белый халат, изменив цвет глаз с помощью контактных линз, позабыв про улыбку, и для солидности взяв в руку папку с документами, Джилл сама стала похожа на строгую профессоршу, хоть и довольно молодую. По всей видимости, охранник был тем ещё параноиком, т. к. Джилл десять минут топталась на проходной, безуспешно пытаясь объяснить этому тугодуму, что её уже заждались. Охранник дураком не был, и тянул время не просто так: как только Джилл показала ему пропуск, он связался со своими коллегами из службы безопасности, и попросил их тщательно проверить Линду Гейнс. Получив подтверждение, что искомая сотрудница внесена в список сотрудников лаборатории, охранник отдал Джилл её пропуск, и пропустил девушку через турникет. Миновав внешний двор, девушка зашла в здание, где ей ещё раз пришлось показать пропуск недоверчивым вооружённым охранникам. Пока Джилл шла по коридору, никто из людей, встречавшихся ей на пути, даже не попытался завести с ней разговор. Все они суетились, куда-то спешили, о чём-то переговаривались шёпотом, и будто не замечали новоприбывшую. Остановившись напротив ближайшей комнаты, Джилл заглянула в окошко, а заметила двух людей в белых халатах. Один из них только что сделал укол собаке, а второй что-то бурчал себе под нос, и записывал свою болтовню на диктофон. Заметив Джилл, мужчина со шприцом нахмурился, подошёл к окошку и задвинул его, лишив девушку обзора.