К моему удивлению, Зеро приоткрыл глаза. С видом величайшей сосредоточенности он сумел произнести без запинки:
— Возможно, это способ общения с Между, свойственный людям, у которых так мало крови другого вида Запредельных, что у них нет другой грани, с помощью которой можно было бы заглянуть в За и Между. Тот факт, что ревенант и зомби также могут делать что-то подобное со своими домами, наводит меня на мысль, что наш вывод о том, что они являются Эрлингами верен.
— Посмотрите-ка на меня, я оказалась права и всё такое, — сказала я, прищурившись от очень яркого свечения частиц рядом со мной, которые были Джин Ёном. Я чувствовала себя менее уставшей, чем раньше, но было бы неплохо, если бы всё перестало казаться таким ярким; тогда у меня бы немного меньше кружилась голова.
Сквозь свечение Джин Ён улыбнулся мне, и свечение запульсировало немного сильнее.
— Ну и дела! — сказала я, снова разозлившись на него. — Я знаю, ты думаешь, что освещаешь комнату, но тебе обязательно так буквально это понимать?
Мягко мерцающий Атилас пробормотал:
— У тебя такой уникальный способ общения, Пэт.
— Ты советуешь мне не провоцировать драки в гостиной? — спросила я, протирая глаза, чтобы попытаться ещё больше рассеять сияние.
— Я не буду драться, — сказал Джин Ён, когда я вспомнила, что физические действия не исправят то, на что не повлияли физические последствия. — Я только что принял душ.
Я вздохнула и закрыла глаза, протянув руку, чтобы положить её на прядь волос рядом с собой, которые не переставали сиять. Мне не следовало бы прикасаться к нему, но прикосновение к Атиласу настолько усилило последствия того, что я сделала, что это казалось разумной поддержкой.
Джин Ён, выглядевший значительно более удивлённым, чем я ожидала, сказал:
— Mwoh hae?
— Замри ненадолго, — сказала я, запуская пальцы в его волосы, чтобы он не смог вырваться. Хорошо, что он только что принял душ: его волосы были мягкими и слегка влажными, а не густыми от геля или воска. — Я уменьшаю мощность.
— Bulkaneunghae, — убеждённо произнёс он. Его голос звучал немного тише, что было разумно, если он не хотел потерять волосы.
— Фигня, — сказала я ему. — Все лампочки можно выключить. Вам просто нужен правильный механизм.
С другой стороны кофейного столика раздался холодный голос Зеро:
— Что ты делаешь, Пэт?
— Я могу погладить тебя по головке позже, — сказала я ему. Ни Зеро, ни Атилас не сияли так ярко, как Джин Ён; это типично для них. Даже сегодня от Джин Ёна разболелась голова. — Иди спать.
— Не знаю, зачем я беспокоюсь, — пробормотал Зеро. В его голосе слышалась нотка безнадёжности и, возможно, удивления.
— Я тоже, — бодро сказала я, пытаясь расслабить ту часть моего мозга, которая напрягалась, чтобы увидеть и понять. Мне нужно было расслабиться, а не перестать видеть всё подряд.
Последовало короткое молчание. Затем Зеро сказал вполголоса:
— Я жду, что меня погладят по голове. Я не забуду.
Джин Ён коротко и насмешливо выдохнул в его сторону, но я не смогла сдержать улыбку. В первый раз, когда Зеро получил иголкой от гоблина, он стал мягким, тёплым и доступным. Похоже, что это была довольно последовательная реакция для него. Было приятно осознавать, что он не всегда был айсбергом — или, может быть, просто внутри он никогда им не был.
Я потратила ещё немного времени, чтобы расслабиться, глубоко вдыхая и выдыхая. Затем я открыла глаза и обнаружила, что гораздо менее сияющий Джин Ён смотрит на меня с любопытным выражением на лице — лице, которое оказалось намного ближе, чем я ожидала. Это смутило меня, пока я не поняла, что всё ещё держу в руках его волосы, и поспешно отпустила их. Джин Ён выпрямился, восстанавливая дистанцию между нами, и отвернулся от меня.
— Приятная интерлюдия, — сказал Атилас, и в его глазах мелькнула лёгкая насмешка. Он больше не светился, как и комната вокруг меня. Во всём этом было что-то такое, что наводило на мысль, что я могла бы снова открыть это видение по своему желанию, но пока всё было спрятано так, как и должно быть спрятано.
Зеро на другом конце стола пошевелился и, казалось, снова проснулся. Всё ещё слегка запинаясь, он сказал:
— Пэт, выйди с Джин Ёном. Мне нужно поговорить с Атиласом.
— Я не хочу выходить с Джин Ёном, — возразила я. — И, если ты снова собираешься проветривать желудок Атиласа, я никуда не выйду. Я же сказала тебе: он сделал только то, о чем я его просила. И у него это получилось великолепно — ты ведь хочешь, чтобы у меня всплыли эти воспоминания, верно? Ты ведь не преследовал этого убийцу так долго, что без этого твоя жизнь не будет иметь смысла?