— Я просила тебя помочь мне найти пропавшие, — отрезала я. Я оглядела комнату, пытаясь найти средоточие магии, которая вытягивала из меня воспоминания, но каждая точка магии в комнате, казалось, была направлена к другому источнику, и мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять, что они не были направлены к разным источникам, они были идущие с разных сторон и исходящие из общего источника — меня.
Всё было связано со мной: мой дом, Между, червяк, демонстрация воспоминаний. И Атилас использовал эти связи против меня — использовал мой собственный дом против меня, чтобы усилить червя, контролировать его, показывать воспоминания. Используя магию, настолько знакомую, что до этого самого момента я и не подозревала, что это на самом деле магия.
— Оу, этого нет в программе, — сказала я, потому что это был мой дом. Вся власть и защита в нём были моими, и он не имел права обращать его против меня. Не из-за мелких воспоминаний, которые, в любом случае, не имели значения.
— Тогда останови меня, — сказал он холодно и насмешливо. — Или мы перейдём к другим воспоминаниям — там есть одно, которое, кажется, окружено надёжной защитой. Боже мой! это вампир…?
Я стиснула зубы и попыталась найти, куда подевался червячок, но всё, что я могла почувствовать, — поток воспоминаний, когда они уходили от меня, и лицо Джин Ёна, слегка покрасневшее от моих поцелуев, расплывающееся по стенам.
О, нет. Блин, нет. Оно не должно было предстать перед отстранённо удивлённым глазами Атиласа.
Я боролась с ним, цепляясь за воспоминание, чтобы оно не исчезло, но оно ускользало от меня всё быстрее и быстрее, а червь жевал всё быстрее и быстрее. Запаниковав, я увидела, как следующая часть воспоминаний впиталась в стену, и я ничего не могла с этим поделать, потому что мы были не в моём сознании, где я могла бы контролировать подобные вещи.
На этот раз мы были за пределами моего сознания.
Волна ярости захлестнула меня, подталкивая к борьбе, к нападению. Я хотела полностью выбросить Атиласа и червя из головы. Но это не сработало бы здесь, за пределами моей головы, поэтому вместо этого я впустила Атиласа ещё глубже. Я нащупала толчок, который вытащил мои воспоминания, и последовала за ним в свой собственный разум, оставив позади движущиеся стены и тела. Я погрузилась, и по мере того, как я погружалась, я увлекала Атиласа за собой, пока не осталось ни стен, ни структуры. Никаких преград. Я использовала магию этого дома, все связи, которые связывали меня, чтобы вести нас всё глубже и глубже, пока мы не проследовали за червём до самого конца и не вернулись к его источнику: Атиласу. Он тоже был связан со мной — потому что всё было связано. Червь тоже пришёл со мной, и я выпустила его на свободу.
Я увидела вспышку отчаяния в его серых глазах, но не смогла отступить. Червь в одно мгновение глубоко проник в его разум, и воспоминания нахлынули на меня. Я думаю… Я знаю… Я бы не отступила, даже если бы могла. Вместо этого я двинулась вперёд, прямо в память, пока память больше не превратилась из плоского дисплея в отдельный мир; и на этот раз это была не моя память.
Это было воспоминание Атиласа. Я была Атиласом, а передо мной был отец Зеро, яркий и смертоносный. Его взгляд приковал меня к себе, и я не могла пошевелиться; я почувствовала, как что-то знакомое и ужасное скользнуло в мой разум — маленький червячок, который знал, как искать то, что ему нужно было узнать.
— Я сделал, как вы просили, мой господин, — я почувствовала, как в памяти на мгновение промелькнуло воспоминание: кровь, жар и влажное, удушливое бульканье, которое разум Атиласа плавно затолкал под поверхность, где его нельзя было увидеть.
— Итак, я вижу, — сказал отец Зеро, и холодный расчёт в его голосе дал мне понять, что он тоже видел это воспоминание: Атилас позволил ему всплыть на поверхность, чтобы доказать, что он выполнил то, что ему было приказано сделать. — Твоё второе задание…
— Мой господин, я полагаю, у вас есть и другие слуги.
— Это не просьба, это приказ.
Я чувствовала себя такой усталой, потому что это тело, этот разум точно знали, что последует, и знали, что в любом случае должны были произнести нужные слова.
— Я осознаю, мой господин. Я должен отказаться.
— Да, ты так сказал. Я полагаю, ты был обеспокоен тем, как это отразится на моём сыне.
— Потеряв своего брата…
— …который уже замышлял что-то против него, — перебил отец Зеро.
— Мой господин, я больше не могу брать у него. После сегодняшнего вечера…
— Должен ли я ещё раз напомнить тебе, что произойдёт, если ты не подчинишься?