«Вот чудесный отдых-то получится, — усмехнулся про себя Лучано. — С канцлером и придворными! Интересно, как Альс объяснит это маленькой принцессе?»
— Ну, Флориморда я мог бы взять с собой и так, — улыбнулся Аластор. — Только боюсь, что он не поладит с местными котами. А что касается остального… — Он на мгновение задумался, а потом спросил: — Скажи, Береника, ты же любишь свою утку? А помнишь павлинов, которые живут в королевском зверинце? Они красивые, верно? Хотела бы ты потерять свою утку, взамен получив павлина?
— Потерять Крякси? — ахнула Береника. — Нет, ни за что! Не нужен мне никакой павлин! Даже самый красивый — все равно не нужен!
— Вот видишь, — снова улыбнулся Аластор. — Я люблю это место таким, какое оно есть. Да, здесь нет фонтанов и парка, нет галерей и лишних комнат для ваших фрейлин… Но здесь живут воспоминания о моем детстве, а оно было таким счастливым! Если я снесу поместье и построю на его месте дворец…
Он замолчал и взглянул на Беренику, ожидая ответа. Лучано затаил дыхание и превратился в слух, как, похоже, и все за столом.
— Ты их потеряешь, да? — тихонько сказала Береника. — И дворец тебе их не заменит. Я поняла, братец. Дело не в том, что красивее, а в том, что ты любишь. Или кого…
— Ты все верно поняла, Береника, — кивнул Аластор. — И я очень рад этому!
— А я тоже все поняла! — поспешно сообщила Алиенора и дернула сестру за рукав: — Ну, сама подумай, зачем нам здесь фрейлины? Ты что, хочешь, чтобы нас опять никуда не пустили? Ни в лес, ни к реке, ни даже просто на дерево залезть? Тетушка Джанет обещала научить меня печь пирог с печенью! И показать, как обрезают розы! А дядюшка Себастьян сказал, что у той лошади, на который мы в прошлый раз катались, родился жеребенок! Я хочу посмотреть жеребенка и покормить его! А братец Аластор и так видит лорда-канцлера каждый день, пусть отдохнут друг от друга! Я ведь правильно все поняла, братец?!
И она с триумфом посмотрела на Аластора, гордо задрав очаровательный носик.
— Конечно, Алиенора! — заверил тот, едва сдерживая смех. — Ты тоже совершенно права. Я очень ценю лорда Аранвена, поэтому нам с ним просто необходимо иногда отдыхать… обоим… Так что мы сейчас допьем шамьет, и матушка покажет вам, как печь пирог. Надеюсь, мы съедим его на ужин! И на конюшню я тоже схожу с вами и с батюшкой. Посмотрим на жеребенка и обязательно его покормим!
Сияющие, словно в шамьет им плеснули солнечных лучей, девочки едва не запрыгали на стульях, ожидая, пока взрослые встанут из-за стола. Похоже, величественная невозмутимость, подобающая столь высоким особам и с таким трудом привитая им грандсиньорой Мэрли, осталась в Дорвенне вместе с парадными платьями и туфельками из золотой парчи. Но если выбирать между этой самой невозмутимостью и пирогом с печенью, да еще бросить на нужную чашу весов жеребенка и розы… Тут и выбирать нечего, м?
— А тебя я хочу кое с кем познакомить, — обернулся к нему Альс, когда они вместе вышли из столовой. — Давно обещал, между прочим, вот и выполню.
— Познакомить? — удивился Лучано. — И с кем же?
— Увидишь, — загадочно пообещал Аластор и усмехнулся, словно подумал о какой-то шутке. — Помнишь, я говорил, что ты кое на кого похож?
— М-м-м… — насторожился Лучано. — Еще бы! Ты и правда обещал… Жду не дождусь, когда увижу эту таинственную личность! Правда, я привык думать, что на целом свете имеется только один такой великолепный синьор как я…
— И очень скромный, — фыркнул Аластор, ведя его, почему-то, на половину прислуги, а затем и вовсе спускаясь куда-то в сторону кладовых. — Это у вас с ним тоже общее! А, вот и он! Прошу любить и жаловать! Сударь Паскуда, подите сюда!
Угольно-черная тень вывернула откуда-то из-под лестницы, сверкнула в их сторону глазищами подозрительно знакомого цвета, небрежно сплюнула на пол матерую крысу с перекушенным хребтом и коротко мявкнула. Крыса бессильно скребла по полу коготками и даже — вот ведь живучая тварь! — попыталась уползти, но здоровенный черный котище, гладкий и лоснящийся, словно смазанный маслом, придавил ее лапой и вопросительно посмотрел на Лучано с Альсом. В глазах у него стояло легкое раздражение виртуозо, которого отрывают от работы, причем непонятно — ради чего.
— Лучано, это Паскуда! — провозгласил Аластор, ухмыляясь. — Паскуда, это лорд Фарелл. Он, как и ты, тоже мастерски ловит крыс и умело обращается с кувшинами!
— Это ты сейчас кому из нас двоих сказал? — серьезно поинтересовался Лучано.
Раздражение в круглых котовьих глазищах, янтарно-золотых с явным зеленоватым отливом, сменилось высокомерным недоумением. Так мог бы смотреть маэстро Коррадо, которому сказали, что какой-то гончар лепит и продает на рынке точь в точь такие же славные статуэтки. Окончательно бросив крысу, хвостатый маэстро Паскуда сел на пол, задрал заднюю лапу и очень выразительно лизнул себя пониже хвоста.