Девушки громко дышали после спринтерского забега и быстро перешептывались между собой. Одна из воительниц высказала предположение что возможно, это действительно случайный посторонний. Другая амазонка в ответ строго высказала свое мнение— Думаю, он тоже замешан в деле. Он тоже живой, а значит с ними. Даже если я ошиблась, что он тут делает? Шпионит за городом? На это возражение первая амазонка неуверенно ответила: - Ты права, он вполне мог оказаться одним из них… Хотя, судя по реакции, кажется, он вообще не знал, что тут произошло. Быть может, случайно наткнулся на нашу погоню?
В разговор вклинилась третья девушка, и решительно выкрикнула:
- Аглая, у него автомат с клеймом Вальхаллы! - вдруг раздался, голос какой то девушки, до этого момента молчавшей.
- Где, дай посмотреть? - с любопытством и яростью попросила первая.
- Да, действительно, вражеское клеймо на прикладе... Значит расстрел! - выкрикнула она, и приложив ладонь ко рту выпустила короткий боевой клич.
- Что!? - возмутился Том, не согласный на расстрел, - я не из Вальхаллы! Я получил там оружие и амуницию, но я не их гражданин, я вообще живой человек!
- Вот! Видишь?! Он сам подтвердил! Я же сказала что он живой! Те ворюги, тоже были живыми! Бьюсь об заклад он их подельник. Ведем в город на допрос, а там уже с ним Афина разберется.
Рывком Томаса подняли на ноги. Осознавая невозможность сопротивления, Томас сосредоточился на анализе обстановки, изучая каждую деталь происходящего вокруг, ища малейшую зацепку, которая помогла бы ему освободиться.
Женщинам явно хотелось удостовериться в мотивах прибытия чужака, прежде чем принять какое-либо решение касательно дальнейшей судьбы пленника. Для Тома пришло время продемонстрировать свою выдержку и дипломатичность, поскольку любое неверное слово могло привести к необратимым последствиям.
В то время как Амазонки схватили и повязали Томаса, остававшиеся позади Оливер и Ибрагим, растерянно смотрели друг на друга, осознавая, что их командир попал в серьёзную переделку, исход которой непредсказуем. Оливер были дело ринулся на помощь Томасу, но мудрый Ибрагим положил руку на плечо животному и отрицательно покачал головой, понимая, что с крылатым медведем разговор будет короткий.
Том ничего не видел, его подняли на ноги и вели в город. Томас чувствовал запах шампуня и мытых тел. Он ничего не видел через плотный мешок, но прекрасно слышал, как разговаривают между собой амазонки. Через некоторое время шаги замедлились, и голос одной из амазонок обратился к кому-то другому:
- Кто там идёт? - голос хоть и был явно женским, звучал строго и уверенно, демонстрируя дисциплину и профессионализм стражи.
- Пленник, пойманный близ границы,- ответила первая воительница, ведущая Тома. —Мы ведём его на допрос.
Ничего не отвечая, стража, видимо, отворила дверь, так как Тома снова толкнули, и он в сопровождении женского конвоя двинулся дальше.
Через несколько минут ситуация повторилась. Снова стража задала тот же самый вопрос. Голоса у охраны был другим, исходя из чего, Томас сделал вывод, что вопрос безопасности в ФемидТауне был организован системой внутренней обороны. Блокпосты появлялись каждые несколько сотен метров, вызывая чувство замкнутости и контролируемости пространства. Такое количество постов впечатляло даже опытного военного.
Наконец, пройдя последнее препятствие, Том услышал тяжёлый металлический скрип открывающихся дверей. Ощущение влажной прохлады ударило ему в лицо. Его толкнули вниз по лестнице и посадили на жёсткое сиденье. Как только том оказался сидящем на чем то жестком и холодном, с головы Томаса сорвали мешок. Перед ним оказалась суровая комната для допросов, освещённая тусклым светом факелов. Напротив него сидели две грубоватые женщины в одежде из шкур животных.
Первый вопрос, заданный одной из них, прозвучал резко и чётко:
- Куда твои сообщники спрятали похищенную энергетическую ячейку?
Эта фраза вызвала недоумение у Тома, ибо он понятия не имел ни о какой ячейке. Пауза затянулась. Томас сглотнул. Придётся проявить всю свою находчивость, чтобы выбраться из этой ситуации...
Глава 28 "Прибытие группы Кузнецова в царство мертвых"
- Доктор... - прохрипел Паша, хватаясь рукой за кресло. Его лицо исказилось от боли, глаза слезились, а сердце бешено колотилось в груди. Нос щипало, и струйка крови потянулась тонкой ниточкой наружу.