- Что за бесстыдница. - Укоризненно покачала головой ее соседка, Зинаида Николаевна, стоящая на лестничной клетке с видом театрального критика на генеральном прогоне. - Хотя бы дочки своей постеснялась. Такая милая кроха, и такая бесстыжая мать.
Объяснять, что это одна и та же личность, я не стал. - Может, ей массаж делают? - Предположил наугад. - А ей очень нравится?
- А как же. - Легко согласилась пожилая соседка. - Вот прям сейчас и делают. Причинного места. Слышишь, как стонет?
- Скорее, кричит во все горло. - Оспорил я.
- А ты, милок, тоже к ней пришел? - Женщина окинула меня оценивающим взглядом. - Так ты не вовремя. Или раньше нагрянул?
- Раньше нагрянул. - Подтвердил и поставил перед ней гулко бухнувшую о пол бутыль. - Возьмите, очень хорошее вино. Внуку на свадьбу подарите, если продадут, квартиру себе купят. И вам приятно, и им хорошо, не будут вам смерти желать.
Пошел вниз по лестнице.
- Дура она. - Послышался сверху голос соседки. - Такого красавца на ничтожество променяла. Видела я их, когда у подъезда сидела. Ни кожи, ни рожи, убогий, каких в базарный день на грош мешок.
- Сердцу не прикажешь, Зинаида Николаевна. - Не оборачиваясь, произнес я.
- Мы знакомы? - Ее голос стал подозрительным. - Я бы такого красавца запомнила.
- Ваша соседка о вас рассказывала. - Не стал пугать старушку коварно подкравшимся маразмом.
- А все-таки она дура. - Уверенно заключила пожилая женщина мне вслед.
- Еще какая. - Чистосердечно подтвердил я. Хотелось выть и рыдать, но больше всего войти в квартиру и порвать всех на крошечные куски. А потом... Вот это "потом" и останавливало, ибо, а что потом? Она мне клятву в верности давала? Нет. Я ей что-то обещал? Нет. Что за жизнь, Господи...
* * *
- Не эксклюзив, конечно. - Произнес я, разливая вино по бокалам. - Но Бургундское, опять таки, 1934 год... - Вручил наполненный стеклянный сосуд растерянной Лене. - Первый не чокаясь. - Предупредил попаданку и опрокинул емкость в рот. - Ничего так, сладенько. - Заключил, наливая снова.
- Что-то случилось? - Робко спросила девушка, держа в руке нетронутый бокал.
- Что у нас может случиться? - Удивился я. - Все по графику, все по расписанию. - Прикоснулся краем своей стеклянной чаши с ее. - За нас.
- За нас? - Ошеломленно повторила Лена.
- За нас. - Подтвердил. - За людей. И не совсем. И совсем не людей. За нас, тварей божьих. - Выпил. - Приятное вино. - Кивнул на круглый столик с сиротливо стоящим коричневым сосудом. - Да ты пей, пей, не одному же мне эту бутылку осиливать.
Попаданка осторожно отпила. - Правда, очень вкусно. - С любопытством огляделась. - Мы где?
- Орлиное гнездо. - Я облокотился о перила.
- А, Крым. - Девушка обрадовалась.
- Не совсем. - Посмотрел на невидимый свод пещеры над головой, свободный от угомонившихся с темнотой чаек. - Обычно строят на поверхности, а сюда копируют, но в этом случае все наоборот. Сначала построили здесь, причем давным-давно, а потом создали и наверху.
- Красиво. - Лена пригубила вино, подошла и погладила стену. - Это ведь гранит?
- Разумеется. Если он над головой и под ногами... - Допил свой бокал, налил еще. - Он везде.
- Что у тебя произошло? - Девушка осторожно прикоснулась к моей руке.
- Ерунда. - Взял из ее пальцев практически полную стеклянную емкость, поставил на перила рядом со своей. - Потанцуем? Что-нибудь медленное.
- Хорошо. - Лена неуверенно положила ладони мне на плечи, и мы задвигались в такт льющейся вокруг печальной мелодии. Она смывала плохое, что жгло и саднило в раненой душе, постепенно настраивая на спокойный, в чем-то меланхоличный лад. Смывало и настраивало, но злость копилась быстрее, а гнев бурлил все сильнее. Да ни хрена не работает. Не в этот раз. Убрал руки с тонкой, мягкой талии девушки и отошел к перилам. Все так же гадостно и одиноко.
- Что случилось? - Лена стояла сзади, положив ладонь мне на плечо.
- Девушка, с которой я провел много времени... - Заговорил, не оборачиваясь, продолжая неотрывно глядеть на горизонт. - Изменила мне с... Без разницы, с кем. Просто изменила.
- А она... - Лена придвинулась ближе. - Она знает о твоих чувствах к ней?
- Чувствах? - Я усмехнулся. - В том то все и дело. Как думаешь... - Повернулся к девушке. - Бывает ревность без любви? Просто ревность без всего остального?
- Нет. - Лена неуверенно покачала головой.
- Бывает. - Я снова смотрел в затянутую ночной дымкой даль. - Это эгоизм, гордыня. Не отдам, мое. Жадность, вот как это называется.