Еще Эсиния знала Ханнеситу. Чистокровная темная эльфийка на фоне собратьев казалась более спокойной и открытой. В ней не было столько отстраненности и высокомерия. Круз – темный эльф из Академии – вообще был по уши влюблен в Ханнеситу и настолько увлекся, что решился пригласить ее на свидание. Что будет дальше из этой истории, не ведал никто. К тому же, письмо с приглашением попало в руки Чеславу. Сейчас история выглядела особенно нелепо и неуместно, как и сам миф о конце мира.
Она знала, что сейчас темный эльф использовал тайное заклинание. К нему имели доступ только высокородные представители его расы. И оно означало, что Кристиан в большой беде.
- Прости, я не хотел тебя впутывать. Я не думал, что приду к тебе. – повторил он.
- Да что происходит-то?
Кристиан горько рассмеялся.
- Я прошел испытание, малышка. Я ее убил.
- Кого?
- И у меня будут еще испытания. Кажется, на одном из них меня ждет встреча с твоим королевским другом.
- С Симоном? Что происходит?
- Я надеялся найти кого-нибудь посильнее тебя.
- Я могу тебе помочь?
- Прости. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Я не хотел тебя впутывать. Ты просто береги себя и знай, что ты мне нравилась.
- Крис, не уходи. Ты меня пугаешь. Что произошло?
Кристиан обратил на нее полубезумный взор. Ей показалось, что у темного эльфа лихорадка. Он не нравился ей, но сейчас его было очень жаль. Холодная, совершенно мокрая и липкая ладонь с тонкими пальцами схватила ее руку. Она вздрогнула. Темный эльф походил на мертвого.
- Береги своего возлюбленного. Он в большой беде. Береги себя.
Мираж исчез. Эсиния снова оказалась у окна. Ее лихорадило, у эльфийки был озноб. Рука, которую хватал темный эльф, свело от холода. Дрожа, эльфийка вернулась к себе, свернулась под одеялом и долго не могла уснуть, стуча от страха зубами. А когда все же уснула – кошмар наяву пришел в сновидения.
Эльфы во дворце. Фея в синем.
У Чеслава же был свой кошмар наяву. К нему явились гости.
Ранним утром он едва успел получить отчет от Бенни. Прихрамывая, к нему явился Симон и отпоил короля успокоительным. И в это время ему доложили об эльфах.
Они явились небольшим отрядом. Военная выправка, идеальные манеры, краткость и оптимальная вежливость. Эльфы умеют читать мысли и используют свои навыки. Говорят, что им подвластен гипноз, но эта теория тоже не доказана. Им понятен язык животных, а дикие племена, жившие далеко в лесах, выживают в невероятных условиях, если возникает такая необходимость.
Эльфы предпочитали путешествовать в одежде, подходящей для защиты от ветра. Но они оставались сторонниками прекрасного и в сложных ситуациях. Они пришли не со светскими целями. Хотя и военного напора не чувствовалось. Чеслав с трудом сдержал горький вздох. Кажется, его ждет серьезный разговор на семейные темы, а он здесь, в общем, и ни при чем. Деминиста сам от них сбежал. Сонита, в общем, тоже. Ну, подумаешь – дал он им всем убежище, а потом взял в команду. Любой бы взял. Они оказались отличными ребятами.
Перед королем, напичканным успокоительными, явились эльфы. Целая делегация. Светлые. Высокородные. В отличие от Деминисты и Сониты – очень чопорные.
- Ваше величество, мы знакомы. – объявил самый старший из них, седовласый и серьезный. Чеслав кивнул. Этого эльфа он знал. Только он не знал, что он – отец Сониты. В смысле – тесть Деминисты. Стараясь не показывать, в каком он на самом деле состоянии, Чеслав проговорил:
- Ваше сиятельство, Тиолад второй, какая честь для нас.
Тиолад учуял запах сильных трав, и он знал, зачем их используют, но вида не подал. Он тоже использовал магию растений, и в последнее время – с теми же целями. Из-за свалившихся на него проблем он поседел до последнего волоса, а его брови навсегда сошлись на переносице. Чеславу было жаль серьезного эльфа, который желал счастья своей дочери и своему народу. Он даже сразу понял, о чем сейчас пойдет речь, и немного порадовался было тому, что у него детей нет. Потом он поправился – дети у Чеслава были, как оказалось. Но, к счастью, не девочки.
Чеслав признался, что, действительно, ему пришлось принять дочь правителя эльфов. Он поведал историю о пророчествах и о том, как они начали сбываться. Никогда еще Чеслава не слушали с таким пониманием и почтением. Чеслав пожалел, что прежде так мало контактировал с другими правителями. Он понял, что никто его так не поймет, как другой король.