Дверь почти бесшумно отворилась, и на мостик вошла Дал Нара — второй помощник капитана, продолжательница старинной династии знаменитых космолетчиков. Девушка отдала мне честь, а затем приветливо улыбнулась.
— Через двенадцать часов мы будем на месте, сэр, — доложила она.
Ответив ей одобрительной улыбкой, я поинтересовался:
— Вы не жалеете, что приходится возвращаться в Солнечную систему?
— Нет, что вы! — воскликнула Дал Нара, энергично мотнув головой. — Может, она не так грандиозна, как Канопус и остальные, где мы побывали, но ничего подобного ей не найти во всей Галактике. Единственное, что меня немного удивляет, это внезапность, с которой нас отозвали. Я уже давно ломаю голову, почему такое могло произойти.
— Признаться, я тоже этим озадачен, — ответил я, нахмурившись. — Чтобы корабли какой-либо планеты были вдруг отозваны из флота Лиги… Для этого должна быть очень веская причина, на моей памяти ничего подобного не происходило.
— Так или иначе, — беззаботно отозвалась собеседница, — мы возвращаемся домой, вот что самое главное, правда? Другим приходится еще труднее, чем нам, особенно тем, кто сейчас пытается выжать из генераторов еще несколько световых скоростей.
Дверь с щелчком закрылась за Дал Нарой. Я сперва рассмеялся, вспоминая, как она старательно отдавала мне честь по всей форме, а затем погрузился в тягостные размышления, не сводя глаз с желтой звезды. Внезапность, с которой нас отозвали из флота, вызывала у меня серьезное беспокойство. Я не преувеличивал, говоря, что для отзыва корабля из Флота Лиги Планет, объединяющей населенные миры Галактики, должна быть очень серьезная причина. Ведь от него зависела безопасность межзвёздного пространства, при этом отсутствие такого сильного крейсера, как наш, не лучшим образом отразится на боеспособности флота. Но в полученном нами сообщении о ней ничего не сообщалось. Нам было приказано как можно скорее вернуться в Солнечную систему и незамедлительно доложить о своем прибытии в Бюро астрономической информации на Нептуне.
Рассудив, что рано или поздно причина все равно прояснится, а ломать над ней голову — нерациональная трата сил, я переключился на более насущные задачи. Но несмотря на все усилия, ситуация продолжала тревожить меня. Поэтому, когда двенадцать часов спустя мы вошли в пределы Солнечной системы, я с возрастающим нетерпением наблюдал, как впереди растет, становясь все крупнее, желтая звезда — родное Солнце.
Мы постепенно замедляли движение, приближаясь к Нептуну — самой отдаленной планете Солнечной системы, а также пункту прибытия и отправления межзвёздных торговцев. С одной световой скоростью, которая показалась нам чудовищно медленной, мы оставили позади единственный спутник Нептуна и вошли на переполненную трассу, ведущую к космопорту.
Отсюда, из космоса, планету полностью закрывали тысячи кораблей, зависших на высоте пятидесяти миль над ней. Движение над этим гигантом было настолько сложным и запутанным, что представляло собой настоящий кошмар не только для неопытного пилота. Всюду, куда хватало взгляда, теснились разнообразные летательные аппараты, прибывшие со всех концов Галактики. Здесь были громадные корабли, доставившие зерно с Бетельгейзе, комфортабельные пассажирские лайнеры с Арктура и Веги, танкеры с грузом радиоактивной руды. В толпе сразу бросались в глаза почтовые корабли с далекого Денеба — длинные, чем-то напоминающие диковинных рыб.
Все они безостановочно вращались на орбите Нептуна. Время от времени какой-то из кораблей, получив световой сигнал от регулировщика, шел на посадку. Иногда через просветы между кораблями можно было разглядеть, как над самой поверхностью планеты снует во все стороны целый рой крохотных проворных катеров, перевозящих бессчетное количество пассажиров на Юпитер, Венеру и Землю. По сравнению с огромными космическими транспортниками они казались маленькими и хрупкими, словно детские игрушки.
Нам не пришлось вращаться на орбите в ожидании разрешения. Едва мы приблизились, корабли, как по команде, расступились в разные стороны, уступая крейсеру дорогу. Символ Лиги Планет, изображенный на его носу, был известен в самых отдаленных уголках Галактики. С корабля-регулировщика тут же поступил сигнал, указывающий нам прямую траекторию, ведущую к поверхности планеты.
Крейсер плавно скользнул по открывшемуся воздушному коридору и, на мгновение зависнув над лабиринтом белых строений и пышных зеленых садов, медленно снизился над громадным величественным зданием с плоской крышей. В нем и располагалось Бюро астрономической информации.