Выбрать главу

Миа: Тьма над Горным краем. Часть 1

1. Сюрпризы в день рождения

Не все мечты сбываются. — Билл Гейтс

В комнате было сумрачно и душно — я забралась с ногами на подоконник, смотрела на улицу и обдумывала план побега из отчего дома.

По ту сторону стекла звонко пели птицы, светило солнце, догорало наше не слишком-то жаркое северное лето. Как же мне не хватает воздуха и простора!

Отец запечатал магией дверь в качестве наказания. Почти две недели я провела в надоевших четырех стенах своей комнаты, но нет сомнения: едва герцог позволит мне выйти, мачеха придумает новое наказание. Кажется, ее раздражает само мое существование. Сколько раз я хотела бежать из этого дома, казалось, в любом другом месте будет лучше. Но…

Крохотная серая пичуга уселась на веточку ильма, росшего неподалеку от моего окна. Легкое тело, быстрые крылья, которые вмиг унесут ее далеко-далеко — я позавидовала птичке, ведь она свободна и вольна жить так, как ей вздумается.

Но нет, я не птица, мне мало одной лишь свободы от придирок и нагоняев. Я вздохнула и, прикрыв глаза, потерла виски. От жизни я хочу большего. Прежде всего, учиться. Герцог может отобрать книги и учебники, которые дал мне любимый учитель, но никогда не заставит позабыть мечту путешествовать по миру, собирать старинные легенды и сказания, давать им новую жизнь, открывать их смыслы, искаженные в веках. Как можно быстрее покинуть этот дом, учиться, работать, повидать свет — вот что мне требуется.

За окном промелькнула тень. Звонкую трель оборвал резкий торжествующий крик хищной птицы. Сердце екнуло от жалости, я вновь взглянула на ильм, где минуту назад весело распевала беззаботная птаха. Ветка опустела и слегка покачивалась на ветру. Два серых перышка падали вниз и кружились, словно танцуя.

В дверь постучали, и я, обернувшись, вопросительно уставилась на заглянувшую в комнату приятельницу.

— Сьерра Миарет, его светлость вызывает вас. Герцог Оленрадэ в кабинете.

Служанка, улыбчивая полугномка в белоснежном чепце, приплясывала от нетерпения и мяла в руках подол накрахмаленного фартука. На симпатичном лице с румянцем во всю щеку мешались волнение и любопытство. Видно было, как не терпится ей узнать, зачем вдруг хозяину понадобилась старшая дочь.

Вот и мне интересно — просто так отец никогда меня к себе не приглашает. Кроме того, я наказана, и печать запрета на двери не даст мне выйти.

— Его светлость сказал, что разрешает выйти, — словно услышала мои мысли горничная.

Я подняла бровь, изумленная милостью герцога. С чего вдруг он сократил наказание? Неужели вспомнил о том, какой сегодня день? Глупое сердце забилось чаще от закравшейся надежды.

— К нему, кажется, кто-то приехал, Зора? Я слышала голоса во дворе.

— Да, сьерра. Прибыл его высочество принц-консорт.

Тем более странно: к гостям меня никогда не зовут. Впрочем, визит принца к лучшему — при своем старшем брате отец вряд ли устроит мне выволочку.

— Хорошо. Иди, я сейчас буду.

Зора вышла, а я спрыгнула с подоконника, машинально расправляя складки на домашнем платье из грубой, давно вылинявшей ткани. Подошла к зеркалу в старой, растрескавшейся раме, которое висело на стене у кровати. Мутная от времени поверхность отразила привычный образ: мелкую, щекастую пышку с взлохмаченными светло-русыми косами, на бледном лице выделялись слишком пухлые, на мой вкус, губы и большие глаза. Состроила гримаску отражению; как сумела, заправила за уши выбившиеся пряди и выскочила в коридор.

О Шандор, как же прекрасно просто выйти из ненавистной комнаты! Но наслаждаться свободой не позволила тревога, поселившаяся в сердце.

Что нужно герцогу?

***

Вскоре я это узнала, и новость, которую сообщил герцог Оленрадэ, раздавила меня. Казалось, именно сегодня, в день моего рождения, ничто не предвещало подобного, ведь я давно не жду подарков и поздравлений, и надеялась, что обо мне, как всегда в этот день, просто забудут. Но, как выяснилось позже, именно потому, что сегодня мне исполнилось семнадцать, отец подготовил сюрприз — сообщение о грядущих переменах в моей жизни.

— Ваша Светлость, — называть так собственного отца тошно, но привычно — это одно из его требований. Главное, не сорваться и не выдать то, что на самом деле крутится на языке — суровый нрав герцога хорошо знаком нам, его домочадцам. И сейчас, когда вот так внезапно решается моя судьба, лучше не выводить его из себя, не то будет хуже. — Прошу, позвольте мне самой выбрать, на кого учиться! Ведь мне придется заниматься этим всю жизнь… — под жестким взглядом его светлости я отступила, сбилась и пролепетала сквозь слезы: — Только не зельеварение…