Она как-то неуверенно посмотрела на Деда, затем на всех нас, словно пыталась запомнить лица здесь присутствующих.
— Давай, Люба, идите, ты же знаешь, лучше Анны никого нет на планете, — Дед погладил женщину по волосам, и прижал к себе, шепча в макушку: — если она Ростика вытащила, то и ваших на ноги поставит, они ж не падали с горы.
— А вы? — всё же не удержалась, и всхлипнула она.
— Мы тут постоим, поохраняем. Идите.
— Спасибо, Воислав, — она посмотрела на Деда и расплакалась, — спасибо, что пришёл….
— Алёшке спасибо, что успел, Белослава, подь сюда, внучка, — Дед заметил мелькнувшую в коридоре сестру.
— Люди на кухне, собаки в вольере, — чётко, прямо по-военному доложилась Белка.
— Забирай Любовь Вадимовну с Татьяной, к детям отведи.
— Хорошо, пойдёмте, тёть Люб, — сестрёнка взяла женщину за руку и потянула за собой. — Да не переживайте Вы, на Ростика посмотрите, вон какая орясина стоит, и не скажешь, что по частям собрали.
Зараза. Язва малолетняя. Надо уже с Жданом договориться, да план наказания выработать.
— Драгомир, из неё психолог выйдет хороший, одной фразой успокоила, — заметил Дед, провожая взглядом женщин.
— Только порадуюсь за неё, — грустно улыбнулся отец, — что дальше делать будем, бать?
— Нужно усилиться, так что доспехи искать. Утром с Серафимом съездишь на склады, пообщаетесь с ротмистром Зубовым.
— А ополчение собирать? — удивился Ерастов. — Вы же повод ждали.
— Уже, Санька, — хмыкнул Дед, — уже. Поднял по тревоге первый батальон. Эх, — печально вздохнул он, — парней жаль, но повод у нас теперь есть, ты прав. Железобетонный.
Мы ещё несколько часов простояли под дверью. Не знаю, думал ли кто, что наша помощь понадобится, я-то просто ждал Лиру, но случилось это один раз, когда в коридор выглянула сестра и позвала отца. Как объяснил Дед, у мамы был не такой высокий индекс развития, немногим больше двадцати пяти пунктов, и при энергозатратных манипуляциях ей была нужна батарейка. В больнице для этого держали на зарплате несколько сотрудников, а вот дома роль зарядки выполнял папа.
— Тебя, когда лечили, бывало, и я подключался, — хмыкнул Дед.
— Это техника вампиризма? — спросил я, вспоминая свои беседы с Евгением Михайловичем.
— Упыризма, — зло сплюнул себе под ноги Дед. — Что за название-то такое, гадкое? Обычная техника подзарядки.
Я даже не нашёлся, что ответить.
— Да, — встрепенулся Дед, и посмотрел на нас с Чюватовым, — по два яйца на брата поделите, я скупщика приглашу знакомого на днях.
— Ой, и меня позовите, — сонно пробормотал Феймахер, сидя на полу, — я торговаться люблю.
— Шли бы вы спать, ребятки, — начал Ерастов, но тут открылась дверь.
Отец, ну, с очень усталым видом, словно выжатый лимон, появился в коридоре первым, и тут же привалился к стене.
— Не спать, милый, на кухню иди, тебе покушать надо, и выпить можно, — появилась следом за ним мама в красном, а когда-то белом хирургическом костюме. — Саша, проводи его, пожалуйста.
— Дочка, как… — замялся Дед, покрутив рукой в воздухе.
— Жить будут, оба, — улыбнулась матушка, — сейчас в капсулах восстанавливаются.
— Спасибо тебе, Анна, не сомневался в твоём мастерстве, — поклонился Дед в пояс. — Всё бойцы, ужинать, и спать.
— Не так быстро, Воислав Драгомирович, — мама подхватила его двумя пальцами за локоть, — пожалуйте в смотровую, а бойцы могут идти.
— Да цел я, дочка, — стал отбрехиваться Дед, — не беспокойся….
— Вот они, — матушка указала на нас, — целы, а за Вами, дорогой свёкор, с войны этого не наблюдается.
— Да я… да они….
— Доктор сказал, пациент сделал, — матушка мягко подтолкнула его к двери, — давно привыкнуть пора, тем более возраст уже не тот у Вас, зря строите из себя молодого. Уверена, снова, как любите, таранили всё на своём пути. Так что не надо упрямиться. Сейчас посмотрим и руку, и ногу, подтянем….
Мама затолкала понурого Деда в комнату. Он не мог сопротивляться ей, как это постоянно и бывает. И лицо его при этом, как и всегда, выражало страдание, и покорность судьбе.
Любимую я забрал из «лазарета» сразу же, как там оказался Дед. Бедняжка. Я про отца говорил, что он был изнурён? Вы ещё Иллирику не видели. Я её на руках отнёс в душ, а потом и в спальню, хоть она и сопротивлялась. Не сильно, правда. Так, еле-еле бормотала что-то против, но и только.