мцФ О РОЖДЕНИИ ГЕРОЯ
боко уважаю!" И тот ответил: “Повелитель, он получил лишь должное. Ибо мальчики, среди которых был и он, играя в деревне, выбрали меня царем, считая, что я лучше всех справлюсь с этой ролью. И все они делали то, что им было велено, лишь один он не повиновался и не обращал на меня никакого внимания. За это и получил по заслугам. Если я заслужил наказание, то я готов принять его”
Когда мальчик заговорил подобным образом, Астиаг сразу признал его. Ибо в чертах его лица разглядел свои собственные, да и отвечал тот, как подобает юноше знатного происхождения; кроме того, время, прошедшее с тех пор, как он избавился от внука, отвечало возрасту мальчика. Это поразило сердце царя, и на какое-то время он потерял дар речи. С трудом взяв себя в руки, он заговорил, дабы избавиться от Артембара и иметь возможность расспросить пастуха без свидетелей. “Мой дорогой Артебар, — сказал он, — я позабочусь о том, чтобы ни у тебя, ни у твоего сына больше не было никаких причин для жалоб" С этими словами он отпустил Артембара. Кира же, по велению Ас-гиага, слуги повели во дворец, а пастуху пришлось остаться. Астиаг, оказавшись наедине с пастухом, стал расспрашивать того, откуда у него этот мальчик и кто передал ему этого ребенка. Но пастух сказал, что это его собственный сын, и что женщина, родившая его живет с ним, Астиаг же сказал, что пастух поступает очень неразумно, что его ждут самые суровые пытки, и велел стражникам схватить его Под угрозой пыток пастух сознался во всем и, рассказав всю правду, от начала до конца, стал просить и умолять о прощении и помиловании. Тем временем Астиаг пришел в ярость, гневаясь не столько на пастуха, открывшего ему истину, сколько на Гарпага; он приказал стражникам вызвать его, и когда тот предстал перед Астиагом, спросил следующее: “Мой дорогой Гарпаг, как ты лишил жизни сына моей дочери, которого я некогда вручил тебе?” Видя стоящего рядом пастуха, Гарпаг из страха тут же быть уличенным во лжи не решился прибегнуть к ухищрениям и рассказал правду. Астиаг умерил свой гнев, вызванный Гарпагом, и сначала рассказал ему все, что узнал от пастуха, а затем Упомянул, что мальчик жив и что все обернулось к лучшему
Он сказал, что глубоко сожалеет о том, как поступил с ребенком, и что упреки дочери ранили его душу. “Но раз уж все закончилось хорошо, пришли своего сына приветствовать вновь прибывшего, а сам раздели трапезу со мной, ибо я намерен дать пир в честь богов, которые свершили все это”
Услышав такие слова, Гарпагупал в ноги царю, поздравляя себя с тем, что его непослушание обернулось столь удачно, и с тем, что он приглашен к царскому столу в ознаменование счастливого исхода событий. Он отправился домой и по прибытии тут же отослал своего единственного сына, мальчика тринадцати лет, велев ему отправляться к Астиагу и делать то, что прикажут. Затем Гарпаг радостно поведал жене, что выпало на его долю. Однако Астиаг убил сына Гарпага, когда тот явился к нему, расчленил его тело на куски и одну часть плоти зажарил, а другую сварил; когда все было исполнено, оставалось только ждать. Когда подошло время трапезы, явился Гарпаг и другие гости. Стол с яствами из баранины поставили перед Астиагом и другими; Гарпагу же подали плоть его собственного сына, лишь без головы, кистей и ступней. Недостающие части были спрятаны в корзине. Когда Гарпаг насытился, Астиаг спросил его, вкусным ли было мясо, и когда Гарпаг ответил, что оно ему очень понравилось, слуги, которым было велено сделать так, принесли в корзине голову его сына, кисти и ступни и, подойдя к Гарпагу, попросили его открыть корзину и взять то, что ему понравится. Гарпаг послушался и, открыв корзину, увидел останки своего сына. Но он не дал волю своему ужасу. Тогда Астиаг спросил его, знает ли он, что за дичь отведал; и Гарпаг ответил, что прекрасно знает, и что бы царь ни сделал, все сделано правильно. Сказав так, он собрал останки своего сына и отправился домой, очевидно, собираясь похоронить их.