— Чисто, — прошептал Гога, вставая и направляясь галопом обратно к домам. — Мира, прикрывай, я возвращаюсь.
— Сокол заметил четверых на 86 градусов, — радостно сообщил Рамон. — Я выдвигаюсь к ним, кину пару дымовух.
— Погоди, — ковыряясь в сумке, зашипела я. — Мне нужно установить тепловой визор.
Чертов Рамон всегда такой. Вечно рвется в бой, ему волю дай, так он и против целой армии в одиночку пойдет. Совершенно не думает о тактике, но надо отдать должное, ему всегда везет, то пуля срикошетит прям в голову противника, то граната в ноги врагу. А один раз он летел на вертолете, увидел целую команду и, дабы не заморачиваться с приземлением, просто спрыгнул с него. Вертолет упал и взорвался прям на команду, а его даже осколками не задело, так только брови подпалил, вот такое у нас вышло первое знакомство.
Пока я возилась с визором, раздалось тихое шипение, за ним другое, едва я закончила, как указанный градус весь в дыму. Устроившись поудобней, прицелилась. Это команда новичков, по крайней мере двое из них точно, потому как второй бежит прям за первым. Нужно дождаться момента, когда их головы сойдутся, как парад планет. Стук сердца, выдох, выстрел. Грохот и отдача. Пуля пробивает черепушку одного и тут же другого. Еще два кила в мою копилку. Тем временем Рамон издевается над врагами, его фигура кружится вокруг них, он стреляет то тут, то там. Двое оставшихся противников в замешательстве, судя по тому, как их подсвеченные сканером тела крутятся из стороны в сторону. Кажется, Рамон достал нож. Он тихо крадется к первому, заходит со спины, зажимает рот одной рукой, второй держит его руку. Раздаются выстрелы, и несколько пуль влетают в своего же союзника. Одно движение, и лезвие ножа разрезает горло. Фонтан крови светится красным, затем оранжевым и желтым, а Рамон вприпрыжку возвращается.
— Чисто, — веселым голосом отчитывается он.
— Не расслабляйтесь, — раздается в ухе серьезный голос Гоги. — До победы еще одна команда. Мира, осмотрись!
Я перемещаюсь, просвечиваю округу и замечаю одного врага, он сидит за камнем, выглядывая и просматривая местность. Без лишних слов снимаю его.
— Еще трое, но их пока не видно, — отрапортовала я, попутно перемещаясь влево.
Минуты тянуться, отсчет до сужения зоны 30 секунд. Сейчас кольцо из силового поля сожмется до 100 метров, кто не успеет зайти в зону, тот умрет в считаные мгновения. Черт, никого не видно.
— Кажется, на 347, — раздается голос Рамона.
Я тут же разворачиваюсь, нахожу нужный градус и вижу двух игроков внутри маленького домика, и едва успеваю заметить блик справа. Раздается грохот, плечо прорезала жуткая боль. Вражеский снайпер занял позицию лежа на крыше двухэтажного дома.
— Меня ранили. — Задыхаюсь от боли и стараюсь остановить кровь, зажимая входное отверстие. — Снайпер, 10 градусов, желтый дом, крыша.
— Попробую снять, — слышу веселый голос Рамона.
— Он мой, — хриплю я, сжимая челюсть от боли. — Займитесь теми, что прячутся в доме.
Плечо горит, руки потряхивает. Встаю на колени, доведу дело до конца любой ценой. Стараюсь держаться ниже. Устанавливаю винтовку на нужный градус, снимаю шлем и на дуле автомата поднимаю вверх. Раздается выстрел. Бросаю оружие и тут же припадаю к прицелу, упираюсь прикладом в раненое плечо. Две секунды, и враг на мушке. Стук сердца, выдох, нажимаю на скобу. Грохот и отдача.
Я падаю на спину и пытаюсь нащупать рукой адреналин. Плечо буквально раздирает, кровь уже пропитала рукав куртки и залила шершавый деревянный пол.
— Сняла? — спрашивает Гога.
— Да, — сжав зубы, отвечаю я, пытаясь остановить кровь.
Вколов в плечо последний шприц адреналина, я услышала звуки перестрелки. Несколько секунд затишья, последний выстрел, и перед глазами всплывает надпись: