В публикуемых быличках для обозначения персонажа зла, помимо названных слов черт и бес, встречается дьявола (именно во мн. ч.), окаянные, нечистый, небаские; в бранных выражениях: сатана, чемор. Особенно же распространено на Севере название шишок, шишко, шишки. Этимологически слово шиш(ко) связывают или с коми ?y? 'лесной бродяга, разбойник' (Марков 1915: 102), или с тюркским ?i? 'опухоль, вертел', шишмек 'пухнуть, опухать' (Дмитриев 1958: 36). Есть сторонники и славянского происхождения слова (Строгова 1969: 90).
МАГИЯ: КОЛДОВСТВО И ГАДАНИЯ
Былички на тему колдовства и гаданий составляют самый мощный пласт как в новых записях, так и в материалах XIX в. Это вполне естественно, поскольку в науке давно существует мнение, что с древнейших времен, может быть и изначально, различные формы магии занимали главенствующее положение в мифологическом сознании человека. К тому же на Севере устойчивость магического элемента в традиционном сознании поддерживалась языческим инородческим окружением.
В корпусе публикуемых быличек представлено большое разнообразие мотивов, связанных с магией и колдовством, среди которых: наведение порчи на человека или скотину и избавление от нее; порча свадьбы, порча урожая; поиск пропавших людей, скотины, вещей; присуха и отсуха, наказание за измену; магия пастушества; связь с нечистой силой, накопление добра колдовскими способами, оборотничество, предсказания, гадания.
Магические действия в быличках связываются с фигурой колдуна и колдуньи, ведьмы и ее мужской ипостаси — еретика; это также «бабки» и «деды». По силе своих способностей эти персонажи образуют своеобразную иерархию. Выделяются особенно «сильные» колдуны, опасные ведьмы, самыми безобидными являются дед и бабка, действия которых направлены обычно во благо человеку.
Источником колдовского вреда, порчи некоторые люди могут стать непроизвольно, особенно если они имеют в своей внешности какие-либо заметные черты: черные глаза, рыжие волосы, очень смуглую или, наоборот, очень белую кожу и т. д. Этот мотив особенно ярко представлен в заговорах, многие из которых должны уберечь от плехатого, бородатого, горбатого, наперед поклятого, от красноволоса, черноволоса, беловолоса, от однозуба, двоезуба, троезуба и т. п.
В быличках колдун часто физически неполноценный человек: глухонемой (№ 326), слепой (№ 287), хромой (№ 331), инвалид, с одной левой рукой (№ 342). Физический недостаток противопоставляет колдуна всем остальным, помещает его как бы в иную плоскость бытия, удаляет от реального мира, приближает к ирреальному. Сакрализация людей с физическими или умственными недостатками — давнее и традиционное свойство человеческой психики. Достаточно вспомнить отношение к юродивым и уродам на Руси. Отмечаются и другие формы сакрализации людей с физическими недостатками. Это, например, вологодский бадя, которым пугают детей: «Не балуй, вот бадя придет! Вот бадя заберет!» В одних контекстах это хромой нищий бродяга, в других — сухорукий, в третьих — гугнивый. «Он говорит плохо, все бадя да бадя» (Вологодская обл., Чагодощинский район, Новинка, 1986). По некоторым своим характеристикам бадя приближается к мифологизированным персонажам: неопределенен по облику, функционально ирреален.
У мужчин сакрально маркирована борода, в ней заключена чудодейственная сила (ср. Черномора из «Руслана и Людмилы» А. С. Пушкина, сказочного Мужичка — сам с ноготок, борода с локоток). Ф. И. Буслаев в XIX в. написал исследование о типах, видах и сакральной семантике бороды в древнерусской иконописной традиции (Буслаев 1908). Помимо волос, во внешности и сущностной характеристике колдуна значимы зубы, в них также заключены магические способности колдуна. В быличке о состязании в силе двух колдунов один стремится победить другого тем, что чарами лишает его зубов, т. е. его магической силы (№ 329). Колдун перед смертью может передать свое колдовское знание лишь тому человеку, у которого целы все зубы.
Вопреки тому, что женщина в мировой истории колдовства и ворожбы считается главным действующим лицом, в имеющемся корпусе быличек в качестве лица, причастного к колдовству, чаще упоминается мужчина (см. № 286, 292, 294, 311, 329, 342, 365 и др.). И в этом есть некоторые различия по территориям; в западной части северного региона мужчина-колдун упоминается чаще; роль женщины в ворожбе и колдовстве возрастает в восточных частях региона.
Описаний внешности колдуна практически нет, как и вообще портретных характеристик в быличках. Наоборот, иногда подчеркивается отсутствие каких-либо примет: «Колдунья, она бабка как бабка» (№ 307). Впрочем, колдунья, особенно ведьма, отличительным признаком имеет прежде всего растрепанные неприбранные волосы, неопрятный вид (№ 324). Ее атрибутами являются метла и еще два каких-нибудь предмета, обычно металлические, острые (№ 324). Часто подчеркивается преклонный возраст колдунов и ворожей (№ 309, 311). Имя их редко упоминается в быличках, а если и называется, то обычно не имеет подтекстового значения (например, дед Василий, баба Феня), но иногда оно маркировано: например, оборотень-еретик, превращающийся в волка, назван Триха Волчиных (Триха — уменьшительное от Трифон) (№ 338).