Царица скрылась во дворце.
Как жить теперь? Она убийца,
А с этим нелегко смириться!
Сын презирает, муж убит,
Она совсем одна осталась.
В ней боль раскаянья свербит.
Такая ей судьба досталась.
Как Нессу можно было верить?
Но страх потери всё ж сильней,
Он всюду следовал за ней
И вот настиг её. Измерить
Ей боль утраты не дано.
По сути, ей уж всё равно.
XXXII
Хватает Деянира меч
И как гора слетает с плеч.
Она уверенной рукою
Оружье держит пред собою
И грудь пронзает остриё,
Признав бессилие своё.
Душой, почувствовав тревогу,
Спешит Гилл к матери своей,
Как смертные стремятся к Богу,
Смирив обиду прежних дней.
О, горе! Мать его мертва...
Он виноват в её кончине.
Душа его в крови отныне!
Как могут убивать слова...
И горький плач его, как гром,
Собою содрогает дом.
XXXIII
Геракла в этот миг несут,
У стен дворца его кладут.
И он от боли изнурённый,
Бессильем был отягощённый,
Лишь к небу взор свой устремлял,
К богам о помощи взывал:
"О, Зевс, отец сердечный мой,
И вы, мужи страны великой,
Всю жизнь я жертвовал собой,
С судьбой смиряясь многоликой.
Лишь ради вас моря и горы
Я от чудовищ очищал,
Души спасенья в том искал,
Чужие бороздил просторы.
Так почему ж никто из вас
Мне не поможет в смертный час?!
XXXIV
А ты, брат Зевса, царь Аид,
К тебе мольба моя летит,
Прошу, от мук избавь меня
На склоне сумрачного дня.
Нет сил, страдания терпеть,
Гораздо проще умереть».
Услышал сын Геракла стоны,
Оставив мать, спешит к отцу.
Ему, наследнику короны,
Страданья эти не к лицу:
«Отец, молю тебя, послушай,
Мать невиновна, смерть твоя
Просто нелепость бытия
Ваш мир Кентавром был порушен.
И мать, по сути, не причём,
Лежит, сражённая мечом.
XXXV
Кентавр Несс всё рассчитал,
Он перед смертью, словно знал,
Что ты полюбишь дочь Эврита,
Лишь в этом смерть твоя сокрыта.
Убит был Несс твоей стрелою, -
И то предписано судьбою.
Теперь тебе он верно мстит.
Твой плащ пропитан его кровью.
Обида в Нессе говорит,
Честь, отдавая хладнокровью.
Сосуд кровавый Деянире
Оставил он, сойдя в Аид,
И мать, узрев Иолы вид,
Лишилась веры в этом мире.
Вернуть тебя она желала,
Когда плащ кровью натирала».
XXXVI
И Зевса вспомнив предсказанье,
Геракл выразил страданье:
«О, горе, горе! Знал же я,
Что мёртвый всё ж убьёт меня!
Отец всегда предупреждал
И смертный час мне предрекал
От козней странника Аида:
«Погибнешь ты!» - сказал Зевес, -
В нём будет говорить обида
За то, что сын самих небес
Его отравленной стрелою
Сразит, низвергнув дух в Аид.
И месть его тебе сулит
Столкнуться с горькою судьбою».
Так Зевс мою смерть предсказал,
Меня о ней предупреждал.
XXXVII
Мой верный Гилл, прошу тебя,
Не думай обо мне, скорбя.
Неси меня скорей на гору,
Теперь-то, в самую мне пору
Уйти из жизни. Муки все
Оставлю вскоре на Земле.
Невыносимые страданья
Мне уготованы судьбой,
Так пусть, земные испытанья
Не заберу я в мир иной!
Неси меня ты на Оэту,
Костёр побольше разожги
И плоть мою скорей сожги,
Страдания пусть канут в лету.
Нет больше силы боль терпеть,
Пришёл мой час, чтоб умереть».
XXXVIII
«Ах, сжалься надо мной отец,
Из всех пылающих сердец,
Моё - теперь омыто кровью
И несмолкаемой любовью
К тебе и матери моей -
Людей на свете нет родней!
Твоим убийцей я не стану,
Погибель матери на мне.
Винить себя не перестану.
Я одинок теперь вдвойне.
Твои ужасные страданья
Никак прервать я не смогу,
В одном тебе лишь помогу,
Преодолеть все испытанья.
Останусь до конца с тобой,
Отец – герой великий мой!»
XXXIX
«Нет, не убийцей станешь ты,
А исполнением мечты
И избавителем страданий,
Всех бесконечных испытаний.
Ещё одно: прошу тебя,
Меня послушаться, любя.
Иолу, дочь царя Эврита,
Себе ты в жёны, сын, возьми,
Вражда с отцом её зарыта.
Прошу, мой Гилл, меня пойми.
Хочу я умереть спокойно,
Увидев счастие детей,
Так соглашайся же скорей!
Иола быть женой достойна».
В растерянности Гилл глядел
На свой сомнительный удел.
XXXX
"Иолу в жёны не возьму
По наставленью твоему», -
Гилл отвечал отцу мгновенно,
Любя его самозабвенно:
«Погибла мать из-за неё,
Узнав, что любишь ты её;
Любовь свою спасти пыталась.
Из-за неё уходишь ты.