Один человек ехал на собаках через тайгу, но вдруг поднялась метель, он заблудился и оказался у заброшенного стойбища. Все его жители давно умерли от какой-то болезни, жилища развалились, уцелел только один дом, да и тот наполовину сгнил. Человек знал, что в обезлюдевшем селении могут поселиться злые духи, но все же распряг собак, оставил их снаружи и зашел в дом. Там во всех четырех углах горело по огню, а посередине сидел старик огромного роста с длинной седой бородой.
Посмотрел старик на незваного гостя, и тот вдруг стал повторять за ним все его движения: поднял старик руку — и человек поднял, закашлялся старик: «Эхэ-эхэ!» — и человек начал кашлять. Понял незадачливый путник, что попал во власть злого духа. Тут старик вынул длинный нож и замахнулся на человека. А тот не может не то что бежать, даже пошевелиться.
Но вдруг прогнившая дверь рассыпалась в щепки, и в дом одним прыжком влетел пес — вожак упряжки. Бросился пес на старика, а человек сумел выскочить наружу. Быстро запряг оставшихся собак и погнал упряжку подальше от страшного места. Когда отъехал уже далеко, на нарты вдруг упал мертвый пес-вожак, которого убил злой дух. Так собака-вожак свою жизнь отдала черту. Жизнь своего хозяина спасла своей смертью.
Особой разновидностью злых духов были чагду, которые вселялись в старые, брошенные вещи.
Одна девушка вышла замуж в дальнее стойбище. Жили они с мужем дружно, через год у них родился сын, но молодая жена очень скучала по своим родным и наконец собралась их навестить.
Запрягла оленя, завернула ребенка в теплые шкуры, поставила колыбель на нарты, привязала покрепче и пустилась в путь. Поздним вечером приехала в родное стойбище. Вот и чум ее родителей. Над крышей вьется дымок, значит, готовится еда, внутри слышны голоса. Женщина отвязала от нарт колыбель с ребенком, подошла к двери. Дверь распахнулась, из чума повеяло домашним теплом. Положила женщина колыбель в чьи-то протянутые ей навстречу руки и хотела войти, но вдруг все исчезло. Смотрит женщина: стоит она в темноте посреди покинутого стойбища, кругом ни души, вместо чумов торчат голые жерди, а где-то вдали затихает плач ее ребенка.
Охватил женщину ужас. Бросилась она к своему оленю и взмолилась: «Ньораа52, найди путь, по которому откочевали мои родные!» Олень был старый и умный, он сразу почуял, что люди покинули стойбище всего несколько дней назад, и понесся быстрее птицы по еще не остывшему следу. Женщина едва успела вскочить на нарты.
Ночь еще не достигла середины, а олень уже привез свою хозяйку на новое место, куда перекочевали ее родные. Выбежали женщине навстречу отец и мать, братья и сестры. Зарыдала женщина, рассказала, что ее сына в покинутом стойбище утащила нечистая сила. Мать сказала: «Наверное, мы забыли там какие-то вещи и в них вселились чагду. Это они утащили нашего внука». Отец и братья взяли свои луки, колчаны со стрелами и отправились на место прежнего стойбища.
Видят — стоит остов их чума, а внутри валяется пара старых утта53. Натянули мужчины свои луки, вонзилось в старые утта сразу несколько стрел. Завыл чагду страшным голосом и издох.
И тут же под жердями чума появилась колыбель с ребенком. Подхватила женщина сына, стала целовать.
Погостила она у родных, потом вернулась домой. И с тех пор всегда всем говорила, что нельзя бросать без присмотра старые вещи.
К числу полуфантастических злобных чудовищ в фольклоре уйльта относятся красные волки (по-уйльтински дяргули). В реальности это маленькие, гибкие зверьки, хищные и прожорливые. Проникнув в стойбище, они пожирали съестные припасы, сгрызали вещи, сшитые из шкур. Люди ненавидели их и боялись.
Однажды осенью двое братьев из рода Гетта отправились ставить силки на зверя. Поднялись вверх по реке, потом прошли по берегу. Там, где река делает крутой поворот, остановились, развели костер, попили чаю.
Потом старший брат пошел в лес посмотреть, есть ли там звериные следы. Поднялся на гору, увидел следы большого медведя и множество мелких следов красных волков.
Вернулся он к костру, говорит младшему брату: «Беда! В лесу красные волки. Они погнались за медведем и, наверное, уже обглодали его до костей так, что он и зарычать не успел. Нам опасно здесь оставаться, надо уходить на другое место».