Милезийцы подчинились решению и взошли на корабли, но не успели отдалиться на оговоренное расстояние, как туман и буря, вызванные чарами богини Дану, скрыли побережье Ирландии от их глаз, и корабли заблудились в море. Желая проверить, естественная налетела буря или дело в заклятиях друидов, человек по имени Аранан взобрался на мачту, чтобы выяснить, дует ветер или нет. Он свалился с высоты, но, падая, успел крикнуть: «Наверху ветра нет!» Амергин, будучи поэтом, – то есть друидом, – во всех критических ситуациях оказывался господином положения. Он прочел заклинание, обращаясь к земле Эрин. Ветер утих, и мореходы, возрадовавшись, направились к берегу, но один из воинов, Эбер Донн, впав в боевой раж, заговорил о том, как их войско предаст мечу всех обитателей Ирландии, и тогда буря немедленно поднялась снова, и многие из кораблей затонули. Уцелевшие Милезийцы в конце концов добрались до берега и высадились в устье реки Бойн.
Поражение данаанцев
Затем последовала великая битва с данаанцами в Теллтауне[14].
Три короля и три королевы данаанцев вместе со многими подданными погибли, и дети Миля – последнего из мифических захватчиков Ирландии – вступили во владение Ирландией. Однако племя Дану не отступило. С помощью магического искусства они набросили на себя завесу невидимости, которую могут надевать или снимать по собственному усмотрению. Отныне на острове существовали две страны – духовная и земная. Данаанцы жили в духовной Ирландии. Там, где человеческий глаз мог видеть только зеленые холмы и крепостные валы, остатки разрушенных крепостей или гробниц, возвышались сказочные дворцы поверженных божеств; они устраивали пиршества под вечным солнцем, питаясь волшебным мясом и элем, придающими им неувядаемую молодость и красоту, и оттуда в любое время суток выходили пообщаться со смертными мужчинами на темы любви или войны. Древняя мифическая литература представляет их героическими и непревзойденными по силе и красоте существами. В более поздние времена они превратились в фей, народ Сидхе[15], но никогда полностью не исчезали; по сей день Страна Юности и ее обитатели живы в воображении любого ирландца.
Дети Лира
Лир был данаанским божеством, отцом морского бога Мананнана. Он последовательно женился на двух сестрах, вторую из которых звали Ефа. Она оказалась бездетной, но ее сестра оставила Лиру четверых детей: девочку по имени Фионуала[16] и трех мальчиков. Сильная любовь отца к детям вызывала ревность мачехи, и в конце концов она решилась избавиться от них. Следует заметить, что любой данаанец, хотя и считается неподверженным времени и от природы бессмертным, тем не менее может погибнуть либо от рук соплеменника, либо даже от рук смертных.
Преследуя преступную цель, Ефа отправилась в путешествие к соседнему данаанскому королю Бодбу Диргу (Рыжему), взяв с собой четверых детей. Прибыв в уединенное место на берегу озера Дарвра (современное название – Дерривараг) в Уэстмите, она приказала слугам убить отпрысков мужа. Те отказались и обвинили ее в жестокости. Тогда Ефа решила все сделать сама, но, как гласит легенда, «ее женская природа взяла верх», и вместо того чтобы убить детей, она с помощью колдовства превратила их в четырех белых лебедей и наложила следующее проклятье: триста лет они должны провести в водах озера, триста – в Северном проливе (между Ирландией и Шотландией) и еще триста – на островах в Атлантическом океане около Эрриса и Инишглори. После этого, «когда женщина с Юга сойдется с мужчиной с Севера», чары развеются.
Дети не вернулись во дворец Бова, так обнаружилась вина Ефы в произошедшем, и Бодб превратил супругу в «демона воздуха». Она с визгом улетела, и больше о ней ничего не слышно. Лир и Бодб разыскали детей-лебедей и обнаружили, что те не только владеют человеческой речью, но и сохранили характерный для данаанцев дар создавать чудесную музыку. Отовсюду люди съезжались на озеро, чтобы послушать чудесные мелодии и побеседовать с лебедями – в это время на земле царили мир и покой.
Наконец настал день, когда лебеди покинули сородичей и начали свою жизнь у диких скал и вечно бушующих вод северного побережья. Здесь они познали худшее – одиночество, холод и бури. Им было запрещено улетать далеко от океана, их перья зимними ночами примерзали к камням, ветра били и трепали бедных птиц.