Сам же Мотылек поднялся в воздух, долетел до вершины кокосовой пальмы, стал пританцовывать и петь:
Туи Тонга услышал это и сказал:
— Мои кокосы крадут! Что это за подонки подобрались к моим кокосам?!
Схватил топор и побежал в рощу. А там как раз собрались все те. Только он захотел схватить Муравья, как тот превратился в маленькую-маленькую букашку. Кинулся на благородного Ндока, а тот кустарником застыл у него под рукой. Схватил Ракушку — она стала створкой самой обыкновенной раковины, каких множество на морском берегу. Набросился на Банановый Лист, а тот превратился в обычный лист, что есть на каждом шагу. Налетел на Таро — в руках у него оказался простой клубень. Один Мотылек остался. Сидел он на самой верхушке кокосовой пальмы. Туи Тонга велел ему спускаться, но тот и не думал слушать: ведь в руках у Туи Топга был громадный топор! Принялся вождь рубить пальму, на которой сидел Мотылек. Вот уже она накренилась, и тут Мотылек затянул такую песню:
И правда, ни одной пальмы у Туи Тонга не осталось. А Мотылек все же спасся от него.
Туи Тонга же очень горевал, что все его кокосы погибли.
121. [Черепаха и ящерица]
(№ 121. [52], 20-е годы XX в., о-ва Лау, с англ.)
Жили на свете вождь черепах и вождь ящериц. Жили они в разных местах: дом черепашьего вождя был в океане, а домик вождя ящериц стоял на суше. Однажды они встретились, повстречались в очень славном месте. Увидели, что неподалеку лежит большая витая раковина и решили пойти за ней. По дороге завязался разговор о том, кто где живет. Ничего хорошего не вышло из этого разговора, потому что предводитель черепах стал говорить своему спутнику разные обидные слова:
— Вы, горцы, едите одну траву, а вот мы, жители морей, едим и моллюсков, и рыбу, и водоросли!
Вождь ящериц рассердился и сказал, что если так, надо устроить состязание: раковина достанется тому, кто перетянет ее на свою сторону. А в час смерти того, кто победит в состязании, в эту раковину протрубят, и все узнают: умер вождь ящериц или умер вождь черепах.
Предводитель черепах согласился, и началось состязание. Каждый тянул раковину к себе. Вождь ящериц ухватился за край раковины лапами — вот откуда пошли черные полоски на отверстии витых раковин. Они видны и сейчас. А вождь черепах просунул в отверстие раковины с другой стороны свой член. С тех пор закручивающийся конец раковины весь в полосках и прожилках — как черепаший член.
Так они боролись, боролись, и предводитель черепах победил. Раковина досталась ему, он унес ее в свой предел, и с тех пор в час смерти черепашьего вождя трубят в эту раковину.
122. Госпожа Лысуха и госпожа Крыса
(№ 122. [35], 70-е годы XIX в., о-в Мбау, с восточнофиджийского.
Повторено с уточнениями в [21], запись 40-х годов XX в.
Текст представляет собой вариант популярнейшего океанийского сюжета "ссора двух животных", ср. [12, № 136; 18, с. 17].)
Жили на свете два создания, Лысуха и Крыса. Пошли они вдвоем как-то и видят — висит кисть бананов. Лысуха говорит:
— Я полезу за этими бананами, а ты стой внизу.
Забралась на дерево, наелась бананов, а потом бросила кожуру Крысе. А тут Крыса и говорит:
— Пойдем вместе на риф.
Пошли, а там оказалась большая раковина. Крыса предлагает Лысухе:
— Давай возьмем все, что у нее внутри.
Лысуха засунула ногу внутрь, а раковина возьми да закрой свои створки. У Лысухи ноги оказались в плену. Стала она причитать:
— Ой, горе мне, госпожа Крыса, помоги мне, я умираю!
А Крыса в ответ:
— Это тебе за бананы. Ты съела в них все, что было хорошего, а мне достались одни очистки — и мне было обидно, грустно. Теперь оставайся здесь, и тебя накроет приливом. А я посижу на берегу, и со мной уж ничего не случится.
123. [Земляной Червь и Свинья]
(№ 123. [71], 1935-1936 гг., о-в Вануа-леву, с англ.
Сходный текст приводится в [23]; он записан А. Брустером на о-ве Вити-леву, что указывает на широкое распространение сюжета.)