— Именем Михаила Бакунина руки вверх! — чем в немалой степени смущал своих коллег, которые, конечно, вряд ли что-либо знали о знаменитом теоретике анархизма. Мейер Герш был категорически против смешивания старого доброго грабежа и грязной политики, но странным образом такое поведение Мишки в скором времени оказало ему существенную услугу.
Не раз, как уже говорилось, пути Мишки пересекались с Котовским. Когда Котовского поймали, о чем будет сказано ниже, анархистка Лиза стала требовать от Япончика, чтобы тот непременно брал штурмом тюрьму. Мейер Герш, узнав об этом, впал в уныние и посчитал, что он ошибся с выбором своего ученика. Впрочем, Котовского спасла Февральская революция 1917 года, о чем также речь впереди.
Люди Мишки проникали повсюду. Они наводили ужас на одесских скототорговцев, лавочников, купцов средней руки, и те безропотно платили Мишке и его подручным огромные отступные. Несомненно, с точки зрения сегодняшнего дня, Мишка был первым российским руководителем преступного сообщества. В его преступный синдикат входили даже банды из других губерний. Он сумел наладить поступление огромных денежных средств в воровской общак (или, как иногда еще его называют, сберегательную кассу преступников), которым распоряжался практически бесконтрольно, из различных регионов страны, впрочем, главным образом соседствующих с Одесской губернией. В преступном сообществе, созданном Мишкой, существовало строгое деление на преступные профессии: были свои наводчики, наемные убийцы, барышники, мошенники, угонщики скота, сутенеры, марвихеры (вор-карманник высшей квалификации) и многие другие. Преступная деятельность всех без исключения лиц, работавших на него, щедро оплачивалась Мишкой. Не гнушался он и сам продолжать участвовать в налетах. Особенно памятны одесситам ошеломительные налеты на рестораны, театры и другие места массового скопления коммерческой элиты. В определенный момент дошло до того, что в городе не осталось ни одного более-менее известного коммерсанта, который не был бы ограблен либо самим Мишкой, либо Мишкиными подручными. Более того, быть не ограбленным Мишкой становилось чем-то неприличным, некоторым принижением социального статуса. Вроде бы, если Мишка не ограбил, значит, грабить у этого коммерсанта нечего. Разумеется, в этом есть существенное преувеличение, однако остается безусловной истиной, что налеты и грабежи в период с 1917 по 1919 год в Одессе приобрели необычайный размах.
Основными видами преступной деятельности Мишки в это время по-прежнему оставались грабежи, разбои и вымогательство. Никто даже среди бандитов не мог ему воспротивиться. Всякое неповиновение и проявление независимости беспощадно подавлялось в назидание остальным. Другим оставалось только покориться.
Разумеется, если бы Мишка ограничился одними налетами и грабежами, вряд ли бы он стал королем бандитов Одессы. Самое главное, что именно на нем были «завязаны» практически все коммерческие операции и городская торговля. Изучая различные документы, связанные с преступной деятельностью Мишки Япончика, я некоторое время не мог понять, в чем же были его настоящая сила и безграничное могущество. Вряд ли, как я полагал, только в насаждении страха и молчаливого повиновения. Ответ мной был найден, когда я столкнулся с историей персонального пенсионера союзного значения Френкеля Нафталия Ароновича, умершего в 1960 году.
Френкель познакомился с Япончиком примерно в 1918 году, когда к нему в результате бегства за границу его хозяина Юрицына перешло дело по поставкам морских грузов. Френкелю предложили, как и всем другим коммерсантам, платить отступного Япончику. Однако он решил использовать Мишку в своих целях и через его связи устранить неугодных ему коммерсантов. Их встреча состоялась в кафе «Фанкони», где собирались все биржевые игроки Одессы и корабельные маклеры, чему сначала Френкель не придал особого значения. Между тем у Мишки в кафе был свой столик, за которым он сидел и самым внимательным образом следил за тем, кто, с кем и какие сделки совершает. Япончику понравился Френкель, и он оценил ловкость, с которой тот вел свои дела. При этом очень скоро Френкель понял, что он ошибся, представляя себе Мишку ограниченным неумным бандитом, который живет только за счет грабежей и поборов с коммерсантов. Мишка был великолепно осведомлен обо всех биржевых операциях и был в курсе абсолютно всех сделок, совершаемых в городе.