– Ещё! – пробулькал Тидаллик, безуспешно пытаясь утолить свою жажду. Он всё глотал и глотал воду, становился всё больше и больше, а озеро делалось всё меньше и меньше.
– Остановись! Хватит! – закричал утконос, с ужасом наблюдая, как жаб осушает озеро. Но вместо того, чтобы остановиться, жаб раскрыл рот ещё шире.
Бульк! Цапли внезапно поняли, что топчутся в грязи. Бульк-бульк! Уткам и гусям пришлось улететь поскорее, чтобы не оказаться проглоченными. Ещё бульк! И вот рыбы всех форм и размеров барахтаются на мелководье.
От озера совсем ничего не осталось, а Тидаллик стал невероятно огромным, он раздулся так, что едва мог дышать. Все звери вокруг смотрели на него с ужасом и недовольством. И только крокодил оставался совершенно равнодушным ко всему происходящему и продолжал греться на солнышке.
– Только посмотри, что ты натворил! – закричал утконос. – Верни нам нашу воду!
Но не тут-то было.
– Так хочется пить, – проквакал жаб, оглядываясь в поисках воды. В отдалении он приметил длинную извилистую реку. Так заманчиво блестели её изгибы! Недолго думая, Тидаллик поскакал прямиком к реке. Звери бежали следом, пытаясь остановить ненасытного жаба.
Оказавшись на берегу, Тидаллик разинул рот шире, чем когда бы то ни было, и стал бесцеремонно высасывать из реки воду. Он пил так жадно, что в один присест осушал любой водоём. Вот с лица земли исчезло озеро, пересох ручей. Не осталось даже крохотной лужи. Но жаб никак не мог утолить жажды. Тидаллик стал размером с гору или больше, но и этого ему было мало.
– Хочу ещё! – заявил он.
– Больше ничего нет! – раздался откуда-то снизу голос утконоса. – Ты выпил всё, что только можно было. И пора бы уже возвращать воду обратно.
Тидаллик лишь усмехнулся в ответ.
– Ничего я не собираюсь возвращать. Если вам так нужна была эта вода, почему вы не выпили её первыми? А теперь отстаньте от меня. – Жаб широко зевнул. – Хочу вздремнуть немного.
– Нет, ты не будешь сейчас спать! – закричал утконос. – Ты отдашь нам воду немедленно, сейчас же!
Услыхав угрозы утконоса, Тидаллик ухмыльнулся во весь рот: в сравнении с ним утконос был крошечным. И что мог крошечный утконос сделать с огромным жабом? Эта мысль показалась Тидаллику настолько нелепой, что он рассмеялся. От смеха он согнулся и так надавил на брюхо, что внезапно вода, как водопад, мощной струёй хлынула из него. Жаб поскорее захлопнул рот, лишь бы ничего больше не вылилось.
– Ага, – сказал утконос, глядя, как вода стекает из жабьего рта на раздувшийся живот. – Теперь я знаю, как нам вернуть воду.
Утконос повернулся к остальным зверям и нашептал план действий. Выслушав внимательно, ехидна-колючка вышла вперёд и пропищала:
– А ну, верни нам нашу воду, жадный жаб!
Но Тидаллик только фыркнул и выпучил глазищи.
– Ах, так. Ну ладно, – сказала ехидна и тут же свернулась мячиком.
Жаб усмехнулся и заявил как ни в чём не бывало:
– Ты же не думаешь, что тебе удастся проткнуть меня своими колючками?
Но вместо того, чтобы уколоть Тидаллика, ехидна перекатилась на спину и весьма странно разлеглась лапами кверху. При этом она высунула свой длинный язык, лапы раскинула в разные стороны и запела дурацким голоском песенку.
Сначала жаб решил, что ехидна не в себе. Потом он увидел филина, который кружился и кружился в танце до тех пор, пока не свалился. Рядом с ним коала жонглировала мышами, да так отвратительно, что мыши постоянно падали на неё, бегали по ней туда-сюда и сами заползали ей в лапы, чтобы горе-жонглёр продолжал представление. Жаб с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Та ещё потеха наблюдать, как утконос крякает, подобно утке, а утка рычит по-тигриному. Даже ленивый крокодил пустился в пляс на задних лапах. Тидаллик почувствовал, как живот начинает сводить от смеха, поэтому сжал рот как можно крепче. Пот катился с него градом от неимоверных усилий, которые он прилагал, чтобы не рассмеяться.
И вот явился угорь. Встал на хвост и давай раскачиваться взад-вперёд, завязывая себя самого в узлы. И – о ужас! – он сплёл такой крепкий узел, что не смог развязаться. Теперь угорь извивался по земле, истошно призывая на помощь. Это было уже слишком, Тидаллик не сдержался. Из жабьего брюха донёсся рокот сродни грому, из пасти хлынул мощный поток. Жадный жаб не мог остановиться, его разрывало на части от неуёмного хохота. С каждым новым приступом смеха всё больше и больше воды выплёскивалось из Тидаллика. Поначалу звери ликовали, но их радость быстро перешла в панику, когда они поняли, что окружены водой.