У нас ведь есть еще такой атавизм как иерархия. Кажется, это слово осталось нам еще со времен, когда Юрий Долгорукий решил построить себе дачку возле Москвы-реки (почему-то мне это предположение не кажется странным), и понеслась.
Дело ведь не в пессимизме и не в оптимизме, а в том, что у девяноста девяти из ста нет мозгов. В нашем русском мире все вокруг уже сотни лет обвиняют остальных в отсутствии мозгов, при этом сами их не приобретают. Треть стагнирует по инерции прошлых дней, ища врага снаружи, треть ничего не хочет и не делает, а оставшиеся, также ничего не желая и не делая, пассивно мечтают съебаться.
Кажется, я прожил в Москве слишком много времени, и вся эта желчь успела в меня впитаться. Насколько уже заебала эта политическая импотенция, когда всем на все насрать! Оппозиционеры гнушаются, что оппозиции нет, и идут к действующей власти на это жаловаться. И почти ни у кого не возникает в голове простой и закономерной идеи о том, что революция должна быть в сознании, а не на Дворцовой площади.
Единственный заядлый и оголтелый «якобы» оппозиционер, про которого уже узнали все, – это господин Навальный. Вот уж у кого действительно вроде бы хватило духу, выдержки, сил и прочих уже менее труднодоставаемых ресурсов для отстаивания своей идеалистической либеральной идеи, которая, насколько это можно оценить, уже сделала из него отщепенца наших дней и клоуна для школьников. Осталось только загнать его в могилу, и можно было бы сделать его почти святым мучеником и поборником справедливости. Но как-то странно происходит, что все, кого коснулась рука субъективной справедливости в нашем государстве, подчас-то в целом и не заслужили это ничем. А господин Навальный грязно вывел на чистую воду практически всех кого мог и сейчас спокойненько себе выкладывает фоточки в инсту, растит детей. Не кажется ли вам, что то, за что он борется, объективно уже началось? Как будто кто-то принципиально дает ему быть собой. Какая-то кастрированная и не логичная борьба на баррикадах получается. Лишенная лишений. Хотя понятно, что, по сути, сегодня все выходят не на баррикады, а в соцсети. И обратно история не переиграет своих решений.
При этом весьма показательно, что даже один из великих русских теоретиков анархизма, стоявший у его истоков, Михаил Бакунин, закончил свою жизнь в Швейцарии. Вот она, истинная преданность идеалам и следование идеям!
Великие вожди завлекали массы утопическими обещаниями и идеями, ни одна из которых не состоялась окончательно – ни коммунизм, ни демократия, ни рейх. В итоге сегодня народ перестал верить кому бы то ни было. Массы стали холодными.
Я такой же нежаркий лежу дома на кровати, по-прежнему находясь под впечатлением от приятного ночного рандеву с сотрудниками Госавтоинспекции. Передо мной в кадре рисуется главный герой сериала «Мажор». Между мыслями я проваливаюсь в беспорядочные дебри пустого, как мой холодильник, сценария этой чересчур брутально снятой малосерийки. Честно говоря, мне она даже нравится, можно полностью отключить мозг и не думать – пожалуй, самая приятная опция жизни. В моем текущем состоянии я бы однозначно дал Прилучному «Оскар» и обозначил его секс-символом России середины десятых годов. Старается парень, то ли активно мажется автозагаром, то ли монтажер решил накидать спецэффектов. Одно ясно: зрительницы в восторге.
Я опрокидываю в себя новую порцию прозрачной жидкости, уже потеряв счет стопкам, и обнаруживаю бутылку «Хортицы» пустой. В моем текущем состоянии меня это мало волнует. Я встаю и понимаю, что набрался до бровей, поэтому неустойчиво падаю обратно и продолжаю созерцать сериал.
Денис Шведов незаметно сменяет в кадре уже порядком поднадоевшие самодовольные щи молодого несгибаемого опера. Сериал про бывших наркоманов потихоньку начинает засасывать меня в свой сюжет, а организм – в сон. Все эти современные российские популярные сериалы, которые называют, когда просишь посоветовать что-нибудь стоящее к просмотру, имеют одно очень херовое обыкновение. Они, все как один, по своей сути слишком напоминают мою жизнь и жизнь многих людей, которых я знаю. Наши жизни, так или иначе, проходили через все эти наркотики, секс, полицейские истории, приводы, школы, универы, молодежки, домашние аресты и прочие этапы становления среднестатистического современного россиянина. Хотя, возможно, это и к лучшему, что творчество отражает действительность. С другой стороны, это однозначно грустно, что действительность вот такая.