Я, как и раньше, пытаюсь раскусить ее показную яркость, обличить напускную манеру пытаться мне понравиться, но никак не могу стянуть с нее эту вуаль.
– Дела лучше всех, – явно лукавлю я. – Только вот как-то много всего за последнее время понял, осознал, прочел, что явно не делает меня хоть сколько-нибудь счастливей.
Даже не пытаясь притворяться, я вываливаю ей все, потому что знаю, что она меня поймет, как никто другой.
Катя всегда была весьма мила со мной, словно она не с этой планеты, всегда платила в заведениях за себя сама, открыто не заигрывала со мной, разве что только чуть-чуть постреливала вожделенным взглядом и хлопала ресницами, как в профессиональных рекламных роликах по телевизору в конце нулевых.
– Но почему? У тебя ведь все так хорошо, у тебя нет серьезных проблем ни со здоровьем, ни с финансовым положением, почему ты несчастлив? – все с той же обезоруживающе искренней улыбкой интересуется Катя.
А я не знаю, что ей ответить. Пытаться описать ей мое мироощущение после прочитанных докинзов и фрейдов? Бесполезно, проще выжить, упав с десятого этажа. Нет, я не буду, пожалуй, мусолить эту тему при ней. Черт возьми! Надо собраться – возьми свою волю в кулак и стань более позитивным, задай ей какой-нибудь другой вопрос. Ты ведь пришел просто провести приятно время? Или же все-таки потому что не мог не позвонить, чтобы в который раз попытаться высказать ей все, что о ней думаешь? О том, какая она милая, красивая, обладающая большой эмпатией, воспринимающая чужую проблему за свою и впрягающаяся за любого человека.
Но я очевидно не способен подыскать нужные слова, поэтому просто сижу напротив, уставившись в заоконные виды, и пытаюсь подобрать тему для разговора, которая будет находиться уже в другой плоскости.
– Расскажи, пожалуйста, как продвигается твоя история с книгой? – Катя видимо решает мне помочь переключиться, чуткая натура.
Она интересуется моей недавно изданной дебютной книгой, которую я вот уже несколько месяцев как пытаюсь продвигать, но по итогу оказывается, что я попросту неудавшийся лузер – ничто не клеится. Я почему-то еще завел привычку консультироваться с ней на тему рекламных ходов (хотя она далека от рекламы), и в итоге это оказывается обычным самопиаром в ее глазах. Мол, какой я охуенный целеустремленный тип.
Вообще мне это свойственно, как и любому манипулятору, который не претендует на кандидатские звания или литераторские премии, но при этом любит взахлеб читать все, что попадается под руку, выуживая до последней капли знания из этих произведений человеческого интеллекта, лишь бы на это хватало времени. А еще мне свойственно быть честолюбивым, амбициозным, а значит корыстным и стяжательным. В моей картине мира именно стремление обладать чем-то – не порок, в отличие от бедности. Корысть делает твою задницу подвижной, заставляет ее преодолевать все препоны и барьеры на пути к той или иной цели, которая обязательно сопровождается каким-то материальным бонусом. А все, что с тобой делает бедность, – это всего лишь оставляет тускнуть, вянуть и гнить в одиночестве ненужных, забытых, зашарпанных хрущевок какого-нибудь Подзалупинска. Нужно не меньше тратить, а больше зарабатывать. Хотя я и уверен, эта мысль заложена во мне явно каким-то западным капиталистом.
Можно написать кучу книг о том, как цинично время, но так и остаться неуспешным никем. В принципе оправдание человека его неудачливостью – это уже причина относиться к человеку с презрением. Я писал сотням блогеров на разных площадках, и из тех десятков, что мне ответили, согласились на продвижение только единицы. Золотой закон жизни: сколько ни въебывай, наслаждаться сможешь только считаными процентами плодов.
Вообще стоит сказать, что рынок рекламы и пиара в Москве не то что бы не созрел, но находится еще в весьма зачаточном состоянии. Любой успех на этом поприще, связанный с возведением какого-либо события в тренд, на мой взгляд, абсолютно случаен, результат стихиен, а девяносто девять из ста активистов, ломающих копья на полях рекламы и продвижения либо не готовы зайти достаточно далеко, либо законченные имбицилы, которым от природы не дано совершить что-то стоящее. Героями нашего времени становятся видеоблогеры-миллионники, дающие людям эмоцию прямо здесь и сейчас. Любой же, кто по той или иной причине запаздывает с передачей этой самой эмоции, остается тонуть и разлагаться в тошнотворной пучине безвестия.
Литература тоже умирает, медленно, но верно. Чтение остается развлечением уже прошлых поколений и привычкой людей любознательных, необузданных и стремящихся. Романы перешли сначала в длинные колонки живых журналов, затем стали постами на страницах соцсетей и трансформировались в сиюминутный нескончаемый поток информации в виде сообщений во всевозможных мессенджерах и чатах.