— Располагайся, — и дядя небрежным жестом показывает на несколько стоящих стульев.
Ух ты, а у него даже и стол есть! Ну и расщедрились тут эти Креативщики.
— Присаживайтесь, не стесняйтесь, — и показывает мне, куда будет лучше мостится.
Подхожу к столу, достаю термоса, выставляя их, и усаживаюсь на предложенное место. Хозяин же достает из "недр" палатки посуду и столовые приборы — хороший же у него тут фарфор. Завидую пока молча и про себя, но так и подмывает узнать — откуда сие ему свалилось?
— Вы здесь хозяин. Разлейте пожалуйста, — уступаю ему инициативу.
Мужчина совсем не возражает и скоро ароматный борщ плескается в тарелках.
— Приятного аппетита, — желает мне.
— И Вам того же! Не скажете — откуда у вас такая роскошь? — киваю на посуду.
— Вместе с палаткой досталась. Видимо, госпиталь должен быть здесь. Всего десять комплектов.
— На сколько человек она рассчитана, если не секрет?
— Десять, это если на носилках. И двадцать, но это уже просто на полу лежать.
— Вы врач?
— Нет, инженер.
— А винтовку тоже нашли здесь?
— Нет, — отрицательно мотает головой, — это моя, реконструктор я.
И далее начинает рассказывать свою историю. Оказывается, он увлекается историей Великой Отечественной. Участвовал в реконструкции одного сражения той войны. Шел на отведенную ему позицию, но не дошел — очнулся уже здесь, в полной экипировке. Сперва растерялся немного, но потом чуть сообразил и стал обживаться.
Однако, повезло ему!
— Во втором термосе чай, а в пакете есть еще и бутерброды есть. Если не возражаете, то я посмотрю ваше жилье.
— Смотрите, — радушно разрешает хозяин.
Что сказать, шикарно устроился дядечка, тааакие хоромы и ему одному! У стены стоят носилки с одеялом и подушкой. У другой сложены остальные, и ещё что-то накрыто брезентом.
Моя жаба уже начала прикидывать, куда все это богатство пристроить. Ладно, поглазели, надо и делом заняться, а то я даже не знаю, как зовут гостеприимного хозяина.
— Как ваши фамилия, имя, отчество? — начинаю задавать вопросы, после того как дядя допил чай.
— Воронов Иван Андреевич. Пятьдесят четыре года, образование высшее, Разведен. Что еще надо сообщить? Спрашивайте — отвечу.
— Остальное расскажете Гудвину, — говорю, пряча листок с короткой анкетой в карман, — если сами захотите переехать к нам конечно!
— А с этим что будете делать? — тот неуверенно показывает на палатку.
— Сколько она может весить?
— Точно не скажу, считаю — приблизительно 400 кило. Знаете, я сам удивился — если б современная нам была, то весила б, наверное, легче, все ж таки материалы, крепления — все совсем другое, этих времен, отсюда и вес полегче, а эта — копия один в один с той войны! И она наша, советская.
От такой новости я только присвистнул. Даже не знаю, сможет ли выдержать столько моя "Каракатица".
— Если можно, я бы попросил у Вас несколько носилок. У нас проблемы со спальными местами.
— Без разговоров. Сколько надо?
— Четыре штуки если не жалко. И помогите донести к лодке.
— Момент — дядя скрывается и выносит носилки. Двое беру я и двое он, и несем на "Каракатицу. В сложенном виде они много места не занимают. Долил в бак горючее и уже собирался отходить.
— Да, забыл спросить — других лодок или катеров не замечали?
— Нет, только вашу, еще вчера, когда вы обходили соседний остров.
— Спасибо. И до свидания. Я еще приеду, если не возражаете.
Жму руку. И отчаливаю.
Отойдя от этой Кляксы, так я его уже стал в уме именовать. А что или кто это? Да остров этот, Иван Андреевича, на которую он со стороны очень сильно похож. Я решил не тратить даром время, а заглянуть на ещё один, чуть в стороне от моего маршрута расположенный, небольшой островок.
Иду, и понимаю, что моя Каракатица за десять дней походов уже практически выработала свой конструкционный ресурс — то тут что-то отходит, то там начинает болтаться. На море ж качка постоянная, вот и расшатывается. Стоит, наверное просить Андреевича — если тот решится к нам присоединится, может он сумеет безболезненно и быстро её модернизировать? Хоть даже с Кироем на пару? А то, честно говоря, уже немного страшновато выходить в море. Да и моему мотору нужна замена — бензин ведь идет только через поставку, а она не безразмерна, увы. Видно придется вернуться к первоначальным мыслям — оснастить корапь после модернизации мачтой и парусом, хоть одним обычным, как на маленьких яхтах, что я дома по телеку видел. Один косой, что на корму смотрит, и снизу на горизонтальном бревнышке закреплен, и второй маленький, он к носу судна идет. А почему говорю так, по простому — бревнышко? Так я совсем далек от этих разных морских терминов и понятий, как это понимаю, так о нем и говорю. Значит, так и решим — завтра окончательный разговор, с нами он или так и будет в одиночку "Робинзонствовать", и через день-два планировать работы в бухте-доке. Будем из этого "корапя" делать полноценное судно, тем более что один, считай главный, самый разбирающийся спец у нас уже есть. Хотяяя? Это просто мне так хочется — чтобы был мужчина, умеющий не только работать в голову, но и самой головой. А тем более руками — в отличии меня самого. Скрывать свои недостатки, тем более именно перед самим собой — просто напросто глупо. Прекрасно же знаю — кроме того, что круглое нужно носить, а квадратное катать, в жизни ничего другого делать не приходилось. Да и ещё квартирный я с самого рождения — а жил бы на своем подворье, как дед мой, у которого дошколенком не один год гостевал, и умел если не все, то очень и очень многое. А так? Понимаю теперь — жизнь прожита впустую, ничему она меня особо и не научила.