В христианстве каждая личность (хотя и не является «частицей» Абсолюта, а только — «тварью») обладает безусловной ценностью. Это ясно выражено в притче Христа о Пастыре, взыскующем одну пропавшую овцу (Матф 18:12).
Для индуизма и «Бхагавадгиты» личность, в силу ее тождества с Абсолютом, сама по себе теряет ценность. Этим тождеством фактически сводится на нет сама идея перевоплощения конкретных личных Я, ибо в космических циклах есть только одно действующее Начало: Атман-Брахман.
Согласно же буддизму, личность есть не субстанция, а лишь определенное сочетание дхарм, т. е. только обманчивый феномен. Согласно мнению Розенберга о буддийской теории перевоплощения, «не какая-либо душа переходит из одного тела в другое или из одного мира в другой, а один и тот же внеопытный комплекс дхарм, проявляющийся в данное время как одна личность-иллюзия, после определенного промежутка времени проявляется в виде другой, третьей, четвертой и т. д. — до бесконечности. Следовательно, ничего, собственно, не перерождается, происходит не трансмиграция, а безначальная трансформация комплекса дхарм, совершается перегруппировка элементов-субстратов, наподобие того как в калейдоскопе те же частицы группируются в новые, более или менее похожие друг на друга фигуры». Из этого, по мысли известного буддолога А. Пятигорского, вытекает идея «об отсутствии памяти как у конкретного живого существа (отождествляемого в буддизме с отдельным потоком сознания) — о начале психического процесса (то есть самого себя), так и у мира живых существ — о начале своего существования».
Типологически буддийское учение о сансаре близко к индуизму: в обеих версиях присутствуют «воплощения» некоего внеэмпирического целого (Брахмана-Атмана или потока чистых непроявленных дхарм). По сути своей, это философские гипотезы, стремящиеся объяснить феномен человеческих судеб.
Евангелие не дает целостно разработанной доктрины о составе человека и его Я. В Христианской церкви существует несколько равноправных концепций относительно природы человека, но единственное, что является для нее безусловным, — это признание за личностью субстанциальной цельности и духовной ценности, ибо она создана по образу и подобию Творца. Об этом говорят слова Иисуса Христа, относящиеся к «малым сим» и «меньшим братьям». Именно ввиду этого высокого статуса личности в христианстве какое-либо включение в евангельское миросозерцание доктрины сансары в ее индуистском и буддийском вариантах вряд ли возможно.
В античной Европе (Диодор Сицилийский, I в. до н. э.; неоплатоники и др.) идея «перевоплощения, реинкарнации» традиционно выступала в формате тезиса о метемпсихозе (греч. metempsihosia — переодушевление).
Классическая традиция античной философии использовала термин «одевания», «облачения» души в тело (Аристотель). Первые спорадические описания воображаемого процесса метемпсихозы можно обнаружить у представителей орфизма и пифагореизма, в учении Гераклита о роковом нисхождении и восхождении душ как не зооморфных элементов — участников круговорота космоса. В облике философско-мифологического допущения, сопряженного с постулатами о нравственном воздаянии и пренатальном знании идей («анамнесис»), учение о метемпсихозе присутствовало в творчестве Платона.
Как видим, Айванхов в своих моделях стремился к органичному соединению западных и восточных подходов к проблеме «перевоплощения», в большей, правда, степени ориентируясь на опыт Европы.
Совершенствование и самосовершенствование человека. Как особо отмечал Айванхов, «следующую мысль вы должны выделить; вы должны помнить о ней каждый день, и я не буду вам всегда об этом напоминать. Многое можете отбросить, но не эту мысль: вы должны каждый день знать, как вы используете свою энергию[12].
Работа человека состоит в основном из вытягивания тяжелого материала, отходов, в то время как работа ума позволяет идти прямо к квинтэссенции. Если вы не знаете, как сконцентрировать свои мысли, контролируя и владея собой при этом, направляя энергию к более высоким планам, то все, что вы узнаете в жизни, это горы бесполезно выброшенного продукта.
Поиски этой квинтэссенции делают работу Посвященных очень трудной: ухватить чувство, необъяснимое качество, которое придает вкус и ощущение всему. Это состояние отлично от сознания. Даже если вы владеете всем миром и всеми его богатствами, если вы не знаете о квинтэссенции, которая в уме, вы останетесь пустым, жалким, взбудораженным, неудовлетворенным. Не в количестве вещей находим мы значение нашей жизни, а в их качестве, в квинтэссенции.