Экран – совсем темный с тех пор, как батарея сдохла – выкинул ее из реальности. Минуты через две-три выслушивания девичьих голосов, отдающихся в голове подобно эху, мозг отрубился. Все эти годы она заталкивала тьму как можно глубже. Отрицала и притворялась, будто вычеркнула подобные ужасы из своей жизни. Бултыхалась в чувстве вины, пока оно не начинало грозить увлечь ее на самое дно. Воспоминания. Теперь-то они захлестнули ее. Обрушились на нее всем своим весом. Брань и оскорбления. Вопросы. Уйма вопросов.
Больше она этого не допустит.
– Лайла! Где ты, черт тебя дери?!
Дом большой, но не настолько. Скоро он отыщет ее в обширной спальне в дальнем конце коридора, в окружении его драгоценных шмоток.
– Эй… – он осекся, наступив в самую середку растерзанных остатков комода. – Что это за хрень здесь такая? Зачем ты трогала мои вещи?
Его вещи. Он считает своей собственностью все, даже ее.
Несколько секунд Лайла просто смотрела на мужа, гадая, с какой стати вообще согласилась на свидание. Ну да, он был очарователен. Этакий добропорядочный парень со светло-каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами. Высокий, но не слишком. Привлекательно уверенный в себе. Завоевавший ее своей улыбкой. Казавшийся таким… безобидным. Такого-то она и вожделела. Кроткого.
А теперь хотела врезать по этому рту и дубасить, пока не воцарится молчание.
– Чего ты там расселась? Какого хрена? – вопрошал он, медленно поворачиваясь кругом, чтобы оценить масштаб погрома.
– Я искала твою майку. – К ее огромному удивлению, голос не дрогнул.
– Ту, что ты же и потеряла, – это звучало как непререкаемый факт. – Ценю твои старания, но тебе следовало спросить, прежде чем рыться в моих вещах.
– Я тоже здесь живу.
– Ладно, но ты должна признать, что это выглядит…
– Как? – Лайле было даже любопытно, как он выкрутится на сей раз.
– Неуравновешенно.
А, ну конечно. Что же еще он мог сказать? Взвалить всю вину на нее.
На этот раз – только на этот – он не ошибся. Лайла чувствовала себя вымотанной. Держалась исключительно на силе воли.
– Я нашла вот это, – она продемонстрировала телефон.
Аарон даже бровью не повел.
– Что это?
Как будто сам не знает. Завравшийся сукин сын.
– Только не лги мне! Он твой, и мы оба это знаем.
Аарон испустил долгий вздох – словно был вынужден терпеть ее слишком долго.
– Только не надо истерик.
Она уловила в его голосе фальшивые утешительные нотки. В каждом слоге.
«Промывка мозгов».
– Я даже не шелохнулась. – Лайла заставила свой голос звучать ровно. Без единой эмоции, чтобы муж не мог обрушить их обратно на нее.
Он бросил взгляд на телефон и снова на ее лицо.
– Зато навоображала себе невесть чего. Знаю я тебя.
Ничего он не знает. Но пусть ищет способ выставить себя несправедливо охаянным.
– Неправда.
– Сама полюбуйся на этот бардак, – он махнул рукой на выпотрошенные ящики комода.
Лайла стиснула телефон в руке.
– Ты даже не потрудился поменять пароль.
– Довольно. – Чем глубже они увязали в эмоциональной трясине, тем уверенней он себя чувствовал. Какой умиротворяющий тон! Даже поднял руки в знак притворной капитуляции, будто в попытке успокоить ее. – Послушай меня.
– Валяй. Попытайся объяснить.
– Я вовсе не обязан. – Аарон несколько секунд смотрел ей глаза в глаза твердым взглядом. – Но на самом деле это ерунда. Просто розыгрыш пары учениц, которых не туда занесло. Тревожиться не о чем.
Он считает ее идиоткой. Больше это никак не объяснить.
Колени подкашивались, но Лайла заставила тело повиноваться, кое-как встав на ноги и выпрямившись.
– Я знаю, что видела.
Он снова испустил вздох негодующего долготерпения, подходящего к концу.
– Что тебе почудилось. Потому что, уверяю тебя, ты заблуждаешься.
Снова промывка мозгов.
Теперь стало понятно, в чем подвох. Аарон вечно меняет формулировки и перестраивает историю до тех пор, пока она, Лайла, не начнет сомневаться сама в себе. Выворачивает факты наизнанку, переиначивает и коверкает, добиваясь, чтобы она перестала верить собственным мозгу и глазам. Загоняет ее в такую клоаку, где она сомневается во всем, кроме него.
Только не в этот раз. Он сделал то единственное, чему она не могла найти объяснение. И теперь она не могла позволить ему выкрутиться или свести все на нет.
Лайла сжала телефон так, что пластик впился в ладонь.
– Выметайся!
Его липовую учтивость как рукой сняло. Губы искривились в оскале.
– Это мой сраный дом!