– Внешность?
– По описанию, это барон и его любовница.
– Время?
– Половина шестого. Итак, изменив неизвестно почему решение бежать за границу, господин д’Отрей отослал свою любовницу домой, а сам взял такси – которое мы еще найдем – и поспел на шестичасовой поезд, что привез его в Гарш. Теперь же этот добропорядочный гражданин упорно сопротивляется любым обвинениям.
– А что в-третьих? – спросил следователь.
– Анонимный телефонный звонок, касающийся муниципального советника Гюстава Жерома. Как известно, инспектор Виктор пренебрегает этим следом, тогда как меня он весьма интересует. Звонивший заявил, что если бы расследование проводилось с большей тщательностью, мы бы уже давно выяснили, чем занимался муниципальный советник Гюстав Жером после того, как выпил рюмочку в заведении на перекрестке; а еще, мол, неплохо было бы покопаться в секретере, что стоит у него в кабинете.
Молеон умолк.
Его вместе с инспектором Виктором отправили в дом муниципального советника. Инспектор Виктор явно был не в настроении.
Они застали Гюстава Жерома вместе с супругой в рабочем кабинете. Виктора советник узнал, но, услышав, кто такой комиссар Молеон, немедля скрестил руки на груди и возмущенным голосом, в котором гнев почти заглушил его обычную жизнерадостность, воскликнул:
– Да что же это такое?! Неужто ваши шуточки еще не кончились? Вы уже трое суток не можете оставить меня в покое! Мое имя треплют в газетах! Люди перестали со мной здороваться!.. Вот, Анриетта, к чему приводит твоя вечная болтовня о том, что происходит у нас в семье! Сегодня все от нас отворачиваются.
Анриетта, которую Виктор недавно видел исполненной воинственного пыла, опустила голову и прошептала:
– Ты прав, я тебе это уже сказала. Узнав о том, что Деваль возил тебя к потаскухам, я просто голову потеряла. Ужасно глупо! Тем более что я ошиблась и ты вернулся задолго до полуночи.
Комиссар Молеон указал на секретер красного дерева:
– У вас есть ключ от этого секретера, месье?
– Разумеется.
– Откройте его, пожалуйста.
– Как вам будет угодно.
Он вынул из кармана связку ключей и отпер переднюю крышку, за которой находилось с полдюжины маленьких ящичков. Молеон осмотрел их. В одном из них лежал черный саржевый мешочек, перевязанный тесемкой. Внутри поблескивали чешуйки белого вещества…
– Стрихнин, – произнес Молеон. – Откуда он у вас?
– Все просто, – ответил Гюстав Жером. – У меня охотничьи угодья в Солони, и стрихнин нужен для борьбы с грызунами…
– Вы знаете, что пса месье Леско отравили стрихнином?
Гюстав Жером рассмеялся:
– И что с того? Разве он есть только у меня?
Но Анриетта не смеялась. На ее миловидном личике появилось выражение ужаса.
– Откройте-ка теперь ваше бюро.
Жером, похоже, забеспокоился, но в конце концов подчинился.
Молеон перелистал бумаги, бросил взгляд на реестры и книги записей. Заметив браунинг, он осмотрел его, а затем линейкой замерил диаметр дула.
– Семизарядный, – произнес он, – и, похоже, калибра семь шестьдесят пять.
– Совершенно верно, семь шестьдесят пять, – подтвердил Жером.
– Браунинг такого же калибра, как и тот, из которого произвели два выстрела: одним убили папашу Леско, а другим ранили инспектора Эдуэна.
– А я тут при чем? – спросил Жером. – Я не пользовался им с того самого времени, как купил… Пять или шесть лет назад.
Молеон вытащил обойму.
– Двух патронов недостает, – констатировал комиссар.
Еще раз внимательно оглядев пистолет, он заявил:
– Что бы вы ни говорили, месье, мне кажется, в дуле еще остались следы недавно сгоревшего пороха. Впрочем, эксперты все проверят.
Гюстав Жером, казалось, смутился. Тем не менее, пожав плечами, он ответил:
– Все это никак между собой не связано, месье. Вы можете найти против меня десятка два подобных доказательств, но это ничего не изменит. Ведь если бы я был виновен, я бы не хранил стрихнин у себя в секретере, а револьвер, где не хватает двух патронов, – в бюро.
– Но как вы это объясните?
– Я ничего не намерен объяснять. Преступление совершено, кажется, в час ночи. Так вот, мой садовник Альфред, проживающий в тридцати шагах от моего гаража, может подтвердить, что в тот вечер я вернулся около одиннадцати.
Он встал, подошел к окну и позвал:
– Альфред!
Войдя в комнату, садовник Альфред, малый явно из робких, прежде чем ответить, раз двадцать покрутил в руках свою кепку.
– Так скажете вы наконец, когда ваш хозяин поставил авто в гараж? Вы меня слышите или нет? – раздраженно спросил Молеон.