Это прозвучало обыденно. Так, словно он говорит об этом каждый день, но последняя фраза эхом отдаётся в моей голове и я расплываюсь в улыбке.
— Думаю, что ты один из немногих, кто так не считает.
— Почему ты так думаешь? — мы останавливаемся на пешеходном переходе, пропуская какую-то пожилую женщину. Гарри машет ей рукой и улыбается.
Я всё ещё считаю его мистером Нахальные Штаны, но кое-что я прояснила для себя: никто не может быть настолько хорош, чтобы в нём не было плохого, и никто не может быть настолько плох, чтобы в нём не нашлось ничего хорошего.*
— Ты смотришь на меня так, будто удивлена.
— Потому что я удивлена, — честно отвечаю я. — Ты не похож на хорошего парня.
— Ну, а ты не являешься образцом хорошей девочки, Елена, — он улыбается уголком губ и останавливает машину. — Мы приехали.
Я осматриваюсь по сторонам и вижу свой дом.
— Почему ты думаешь, что я не хороший парень?
— А ты почему не считаешь меня хорошей девочкой? — я прищуриваюсь и Гарри проводит языком по нижней губе.
Снова.
— Это нечестная игра, мисс Джонс.
— Ты флиртуешь со мной? — нервно смеюсь и замечаю, что парень смотрит на мои ноги. — Вот уж не думала, что ты такой нахал.
Щёки мистера Нахальные Штаны краснеют и он прикрывает свои идеальные губы рукой, когда начинает смеяться. Опускаю взгляд и нахожу какую-то брошюру.
— Что это? — я поднимаю бумажку, и мои глаза пробегаются по тексту: «Клиника доктора Принстона». — Прости.
Стайлс всматривается в моё лицо и быстро моргает.
— Ты говорила, что я больше не услышу от тебя этого слова.
— Это в качестве исключения, — мой тон снова холодный и уверенный. — Спасибо, что подвёз.
Я выхожу из автомобиля и зачем-то оборачиваюсь. Гарри выходит следом за мной, на его губах играет прежняя самодовольная ухмылка.
— Мы так и не обсудили с тобой главного.
— О чём ты? — нахмурившись, спрашиваю я и начинаю теребить край своей блузки.
— Мне по-прежнему нужна твоя помощь, а так как ты у меня в долгу, Елена, отказы не принимаются.
Вот оно что…
— Не думай, что я делаю это из лучших побуждений, — чеканю я и поднимаюсь по ступенькам в особняк. — Чего стоишь?
— Это приглашение в гости?
— Первое и последнее.
Стайлс согласно кивает головой и мы заходим в дом. На пороге стоят Джордин и мой водитель.
Они целуются и мой желудок делает сальто.
— Что это значит?
Комментарий к Часть 3
* — Наполеон Хилл
========== Часть 4 ==========
***
— Мы так и не обсудили с тобой главного.
— О чём ты? — нахмурившись, спрашиваю я и начинаю теребить край своей блузки.
— Мне по-прежнему нужна твоя помощь, а так как ты у меня в долгу, Елена, отказы не принимаются.
Вот оно что…
— Не думай, что я делаю это из лучших побуждений, — чеканю я и поднимаюсь по ступенькам в особняк. — Чего стоишь?
— Это приглашение в гости?
— Первое и последнее.
Стайлс согласно кивает головой и мы заходим в дом. На пороге стоят Джордин и мой водитель.
Они целуются и мой желудок делает сальто.
— Что это значит?
Джордин и Алекс отрываются друг от друга и всё плывёт перед глазами. Мне не верится, что моя сестра крутит роман с моим водителем. Мужчина нарушил одно из главных условий контракта.
— Я могу всё объяснить, Елена, только не рассказывай маме, пожалуйста.
В голубых глазах моей сестры отчаяние и сожаление, но я помню случай, когда она рассказала маме мой главный секрет. Я не мстительный человек, вовсе нет, к тому же она моя сестра, но я хорошо помню то чувство — предательство. С того момента прошло четыре года и я убедилась, что при нахождении того, что находить не следовало, лучше всего притвориться, что никогда не находил.
— Не могу поверить, Джордин, — сдерживаюсь, чтобы не заплакать прямо здесь и сейчас. — Отстойно так себя чувствовать, да?
Схватив Стайлса за руку, волоку его в свою комнату. Пару раз спотыкаюсь, но сильные руки парня удерживают меня от падения. Думаю о том, что ещё он может делать этими руками, но потом представляю платье от «Dior» и всё проходит.
— Нет, ты это видел? — я собираю волосы в высокий хвост и снимаю блузку, даже не заботясь о том, что Гарри всё видит. Просто плевать. — Что она себе позволяет?
Гарри смотрит на мою грудь, обрамлённую бежевым кружевным лифчиком. Это напоминает мне о том моменте, когда Зейн впервые меня коснулся, а потом не отвечал на мои звонки пару дней, потому что думал, будто обидел меня. Так как работают подобные вещи?
— Нравится то, что видишь? — я усмехаюсь.
Стайлс облизывает нижнюю губу, а я думаю о том, сколькими способами он ещё может заставить меня взбудоражиться.
— Знаешь, ещё сегодня утром я думал, что ты хорошая девочка, — подчёркивая последние слова, чеканит кудрявый. — Но хорошие девочки не раздеваются перед почти незнакомыми парнями.
— Да, но не забывай, что ты, мистер Нахальные Штаны, мой малыш.
Я чувствую напряжение между нами и понимаю, что противоречу сама себе. Делает ли так в своих мыслях Стайлс? Если да, то я не буду чувствовать себя такой легкомысленной. Дважды.
— Так что за помощь тебе нужна?
Парень смотрит куда-то в пустоту и замечаю в его зелёных глазах страсть. Даже Зейн не смотрел на меня так.
— Ты красива и умна, Елена, — Гарри подходит ближе ко мне и касается рукой моей ключицы. — Не хочу, чтобы всё было как в самом клишированном фильме, но что-то в тебе заставляет меня думать о тебе не как об избалованной девочке.
Я выдыхаю и парень проводит рукой по моим бёдрам.
— Не обольщайся, — смеюсь и отскакиваю от него.
— Мне нужна пара для показательного вечера в галереи моего друга. Он фотограф. Тебе что-то говорит имя Лиам Пейн?
Нахмурившись, перебираю у себя в голове имена всех знакомых мне фотографов, но имя «Лиам Пейн» мне незнакомо и я отрицательно качаю головой.
— Просто хочу, чтобы ты была там со мной, — заканчивает парень. — Но, Елена, не обольщайся.
Отчего-то мне становится обидно и, может, чуть-чуть больно, но это мелочи. Ещё пару дней назад я говорила, что Гарри Стайлс нахал, а теперь я думаю о нём с сексуальным подтекстом. Так кто тут всё-таки нахал?
— Я слишком умна, чтобы увлечься тобой.
— Поэтому ты мне и нравишься.
Мне становится неловко и весь пазл складывается: я стою перед чертовски красивым парнем в одной юбке и бюстгальтере, мы говорим о каком-то вечере в галерее.
— Удивительно, Гарри, — усмехнувшись, я ложусь на кровать и закрываю глаза. — Сейчас ты зовёшь меня на показательный вечер, а потом что? Свидание?
— Я рассматривал этот вариант, но это будет слишком банально для нас, Елена, так что я предлагаю назвать это субботним вечером с бокалом Аи* в руке.
На моих губах появилась глупая улыбка. Обычно так улыбаются влюблённые девушки на очередную тупую шутку своего кавалера.
— Я сидел у окна в переполненном зале. Где-то пели смычки о любви. Я послал тебе чёрную розу в бокале золотого, как небо, Аи.**
— Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко взор надменный и отдал поклон. Обратясь к кавалеру, намеренно резко ты сказала: «И этот влюблен».
Что-то внутри меня очень громко оборвалось и я подхватилась с кровати, натягивая на себя какой-то шёлковый халат.
— Будь готова завтра к шести, Елена, — Стайлс почесал затылок и улыбнулся. — Я заеду за тобой.
Мне хочется сказать что-то дерзкое, надменное, колкое, но вместо этого я шепчу тихое «конечно» и Гарри, с улыбкой на устах, выходит из моей спальни. В моей голове крутятся строки их стихотворения, но мне и не грустно, и не весело.
Мне никак.
***
Папа всегда говорил мне, что ложь во благо — это тоже ложь, но когда спокойствие любимого человека зависит от этой лжи, всё предельно просто. Мне было пятнадцать и я не особо понимала смысл этой фразы, но вот сейчас почему-то мне становится всё понятно. Я имею в виду, что Джордин даёт Алексу надежду, тем самым обманывая его, ведь она никогда-никогда не будет с ним вместе. Их роман — мезальянс и это мне не нравится.