Едва успев загрузить в себя варево, Минас, вместе с остальными, снова отправился на работу. В этот раз ему, вместе с несколькими десятками других парней, предстояло отскребать вековые наслоения пыли и копоти с потолка в одном из тёмных замусоренных коридоров. Грязь летела прямо на голову, каждое движение поднятыми руками отдавалось болью в рёбрах, да и просто всё время держать щётку над головой оказалось неимоверно тяжело. Минас всерьёз начал размышлять о том, чтобы здесь же и сдохнуть. Однако мало-помалу тело приспособилось, разошлись вчерашние отеки, и мальчик смог немного собраться с мыслями. День он здесь не продержится, это очевидно. Но им раздали индивидуальные участки работы, и можно попробовать сделать свою часть быстро. Отдохнуть наверное, всё равно не позволят, но пока будут искать другое место, пока отведут, да ещё немножечко потянуть время…
Минас принялся осматриваться. Щётки им выдали — одно название, плоская дощечка с несколькими уцелевшими щетинками. Зато по коридору валяются спутанные комья жёсткой пластиковой ленты. Если такое мочало приспособить к рукоятке щётки, может пойти быстрее и легче. Минас опустился на колени и попытался реализовать свой замысел.
— Хренли расселся, говноед? — и дубинка опустилась на лопатки. О том, как отреагирует на смену деятельности охрана, Минас как-то не подумал. Пришлось вскочить, опустить глаза в пол и оправдываться.
— Щётка лысая. Я прикреплю к ней вот это, и буду чистить лучше.
— Быстро взял щётку и пошёл работать! — и ещё один удар.
Минас поднял глаза, решив, что его не поняли. Начал объяснять медленно, старательно выговаривая слова на готэксе, показывая руками.
— Я смогу чистить лучше, если приделаю вот это вот сюда. Это быстро. И получится чище.
Охранник секунду помолчал, а потом разразился хохотом:
— А-аха, техник среди говноедов! Архимагос с Марса! Парни, у меня тут архимагос всамделишний! — и дружный гогот ответил ему с обоих сторон коридора.
Просмеявшись, надзиратель развернулся к Минасу и ударил дубинкой точно по пальцам, отшвырнув щётку далеко в сторону. Второй удар пришёлся бы в голову, но мальчик успел вскинуть руку.
— Пошёл. Взял щётку. И работай, ублюдок хренов!
И Минас пошёл. И взял щётку, попутно получив удар по согнутой спине. И снова почти безрезультатно царапал грязь голой дощечкой. Мыслей не было.
Был всепоглощающий страх, впервые с начала всего этого был настоящий ужас, и кроме ужаса не было ничего. Потому что захватчикам не нужно, чтобы пленники приносили пользу. Им не нужен результат работы, не нужна тишина после отбой и чистота в туалете. Им нужен только повод избивать беззащитных подростков. Нас взяли не как рабочих. Нас взяли, чтобы медленно замучить здесь, других целей у охраны нет.
Дальше по коридору началось беспорядочное движение. Минас увидел, что один из мальчишек безвольно висит в руках у надзирателя. Охранник надавал мальчишке пощёчин, но тот так и не очнулся. И тогда охранник ударил его лицом о стену. Позволил телу сползти, словно бы становясь на колени, и перехватив за затылок, впечатал в стену ещё раз.
Ещё дальше по коридору другой парень вдруг запустил щёткой в ближайшего охранника и рванул прямо вперёд, в сгущающуюся тьму. К нему бросились со всех сторон, свистя и улюлюкая. Те из надзирателей, кто стоял слишком далеко, развернулись к месту событий, выкриками подбадривая охотников.
Минас стоял неподвижно. Он просто наслаждался возможностью безнаказанно опустить руки.
Крысы напиханы в бочку, остаётся только ждать появления крысиных волков. По-хорошему надо бы рассадить крысят по изолированным блокам, и потом собрать из каждого последних одного-двух выживших. Но, во-первых, нет времени и подготовленных помещений, а во-вторых, Лем очень просил забракованных кандидатов тоже отдавать ему. А когда капитан популярно объяснил, что в норме кандидат либо прошёл испытания, либо умер, доверенный советник сделал такое драматическое лицо, что проняло даже Повелителя Ночи. Нам нужны люди! Любые! Работать некому!
Надзирателям Зо Сахаал всё равно велел не особо нежничать. Но если кто-то из крысят не сдох сразу, то надо его не добивать, а вызывать специальную группу, которая заберёт тушку. Но остальные кандидаты не должны сомневаться, что проигравших уносят в утилизатор, пусть не теряют тонуса.
Минас вернулся в камеру на последних остатках сознания. Он дошёл, упал на койку и вывалился из реальности. Над ним что-то говорили сокамерники, но слов он не разобрал. Внешний мир больше не существовал, только боль в сведённых мышцах, и чёрная пустота в голове.
Потом сразу наступило утро. Сначала Минас испугался, что просто не сможет поднять рук. Потом, шипя сквозь зубы, размялся на столько, чтобы держать миску.
Впрочем, остальным было не на много лучше. Даже Рослый не попытался устроить грызню. Но еды Минасу оставили совсем мало.
Зато сегодня они драили пол. Швабра, которую не надо держать над головой, Минас готов был плакать от счастья! От размеренных движений кровь начала циркулировать активнее, и через пару часов Минас был почти похож на человека. К вечеру, конечно, ожидалась сведённая спина и отменные волдыри на руках, но пока в тело вернулись привычная сила и подвижность. А вместе с физическими силами вернулась и способность думать.
Идею с «наловили, чтобы замучить» Минас отбросил: для стопроцентных мертвецов у них были слишком комфортные условия жизни. Но следующая мысль была даже страшнее: их действительно используют, как рабочую силу, но сами «хозяева» корабля, или, по крайней мере, назначенные этими хозяевами надзиратели, слишком тупы, некомпетентны или злобны, что использовать работников эффективно. То есть работа на результат им вроде как нужна, но оценить эту работу и этот результат они не в состоянии. Наличие движений щётки для них важнее, чем оставляемый щёткой след.
Хорошо, если им нужна видимость, они её получат. Минас заслужил несколько ударов и десяток оскорбительных комментариев, пока приспосабливался по очереди нагружать разные группы мышц, не переставая елозить шваброй по полу. Ну и пусть считают, что он криворуки, но старательный. Зато к вечеру вместо перетруженной спины Минас получил жизненно необходимую разминку для всего тела.
Некоторые из слуг были уже раскиданы по новым местам работы, но вернуть их не составило труда. Сортировка военнопленных практически завершилось. А один из людей Лема посетил руины усадьбы Дамитенриев с пиктографом и рабочей командой: разобрал инсталляцию, оставленную Повелителями Ночи, подробнейшим образом заснял аккуратно разложенные в ряд тела, доставил останки на наземную базу. Пикты были переданы на орбиту, а затем Тратосу.
- Надеюсь, этого достаточно, чтобы вы могли опознать погибших. Тела могут быть погребены согласно любому ритуалу, какой вы укажете.
На следующий день экс-адмирал выглядел ещё прямее, суше и твёрже. Поблагодарил Лема за информацию, отдал распоряжения относительно тел и перешёл к главному.
- Среди погибших нет моего младшего сына.
Лем очень надеялся, что мальчишка каким-то чудом окажется в последней сотне не допрошенных ещё пленных. Потом что иначе есть два варианта: либо спятивший от ужаса подросток шарахается сейчас где-то на охваченной хаосом (захваченной Хаосом) планете, и найти его невозможно. Либо Минас Дамитенрий – физически крепкий подросток мужского пола. И значит Лему предстоит выхватывать добычу из рапторских когтей Зо Сахаала. Это если сопляку ещё хватило ума не хвастаться своим благородным происхождением. Потому что набранные капитаном «кандидаты» происходят в основном из вечноголодных окраинных банд, и юного дворянчика они с удовольствием порвут на ленточки.
- Надеюсь, это хорошая новость. Я продолжу поиски, господин Дамитенрий. Возможно, мальчик находится в одном из наземных лагерей.
Минас вернулся с работы вполне бодрым, и поэтому заметил, наконец, насколько сторонятся его сокамерники. Это было неприятно. Впрочем, долго грустить в тишине ему не пришлось. Распахнулась дверь сортира, и Смуглый, не перешагивая порога рявкнул: