Элиза нащупала нервный узел возле его локтя — прием, позаимствованный на Востоке, который был не просто восхитительно эффективным, но и способным спасти жизнь. Она резко нажала на него ногтем большого пальца и испытала чувство частичного удовлетворения, заметив, как Веллингтон болезненно поморщился.
Бартоломью, который не заметил, как вздрогнул Веллингтон, выпустил длинное облако дыма, и его узкие губы под усами конвульсивно дернулись. От его взгляда просто веяло похотью, это было то непристойное разглядывание, которое так любят позволять себе представители высшего общества, но при этом резко меняются и начинают высмеивать низшие классы за одну только попытку сделать это. Элиза снова почувствовала тяжесть пристегнутых к бедрам «дерринджеров». Но вместо того чтобы последовать зову низменных инстинктов, она продолжала играть свою роль.
На ступеньках их ожидала невысокая темноволосая женщина. На ней не было следов побоев, но все ее поведение и манера держаться говорили о том, что ее долго и сильно били. Элиза была уверена, что под этим очень скромным серым платьем можно найти синяки всех форм и оттенков.
— Моя жена Оливия. — Дивейн небрежно кивнул головой в ее сторону, как будто речь шла о предмете мебели. — К сожалению, не немая.
Но, впрочем, и не журчащий ручеек в плане разговорчивости. Она подняла взгляд своих зеленых глаз и пробормотала:
—Добрый день.
А когда-то была цветком Хартфордшира, — продолжал Дивейн, оглядев ее стройную фигурку, словно рысака, сломавшего ногу во время скачек, — только вот быстро отцвела. Впрочем, у меня от нее трое сыновей, так что не все потеряно.
Тяжелый комок, вставший в горле Элизы, можно было устранить только яростным воплем, но она встречалась с такими отвратительными натурами уже не в первый раз. Эти англичане считают себя чертовски цивилизованными, но при этом презирают половину населения своей страны. Вот почему Элизе так нравились приграничные территории. Никаких древних конвенций, которые нужно было бы соблюдать. Но из-за немоты, пожалованной ей импульсивным характером Веллингтона, она даже не имела возможности просто поддержать Оливию словами женского сочувствия.
В этот уик-энд Элизе предстояло играть роль покорной жены — и не было для нее более удачного образца для подражания, чем леди Оливия Дивейн.
Но Веллингтон моментально нарушил ход ее мыслей демонстрацией своего аристократического остроумия.
— О Гиацинт такого пока не скажешь, — сказал он тоном, практически копирующим Дивейна, — но обручальное кольцо на ее пальце еще теплое. И я собираюсь получить немало удовольствия, прежде чем списывать ее со счетов.
— Уверен, у вас это получится. — Отталкивающий аристократ снова выдохнул облако дыма и сквозь него бросил на нее понимающую улыбку.
В ответ Элиза тоже улыбнулась, кротко и застенчиво, тогда как мысленно продолжала вколачивать нос Бартоломью ему в череп. В ее воображении рядом с Дивейном на коленях стоял связанный по рукам и ногам Веллингтон, с ужасом гладя на эту расправу и... понимая, что следующим будет он.
— Гиацинт! — выпалил Букс, заставив Элизу вздрогнуть. — Прекращай эти свои беспрестанные грезы наяву, и пойдем!
Элиза решила, что как только представится подходящий момент, она обязательно переговорит с Веллингтоном относительно нюансов его роли.
Холл был отделан традиционными панелями из темного дерева, на стенах висели головы убитых на охоте животных. Элиза ненавидела такие места: здесь ее не отпускало сильное ощущение, что эти печальные обреченные глаза постоянно следят за ней. Одно дело — люди, злые люди, с которыми она сталкивалась на своей оперативной работе каждый день, но звери — это совсем другое. Убивать их исключительно из спортивного интереса она находила отвратительным.
Дивейн посмотрел на них искоса, тогда как его жена быстро двинулась в угол, как будто хотела укрыться в его тени и не путаться у них под ногами; она напоминала маленького зверька, прячущегося от хищника.
— Что ж, располагайтесь. Наши хозяева вернутся не раньше, — взгляд его скользнул по Элизе, — обеда. — Это особое ударение на последнем слове заставило ее желудок тоскливо сжаться. Он улыбнулся, сверкнув зубами. — С нетерпением жду возможности посмотреть на блюда, которые Хавелок приготовил на десерт. Он знает в этом деле толк.
Дивейн протянул Оливии руку, и та приняла ее, но коснулась только кончиками пальцев. Вместе они исчезли за какой-то дверью, где, по-видимому, находился кабинет.