И из темноты наружу высунулось дуло ружья.
Веллингтон едва успел нырнуть на пол экипажа, когда пуля разнесла вдребезги одно из стекол.
— А сейчас вы не хотели бы иметь при себе пистолет, Велли? — услышал он крик Элизы.
— Вы просто управляйте этим чертовым кэбом! — воскликнул он, когда в воздухе прогремел второй выстрел.
Кэб отклонился от кареты, и та моментально вырвалась вперед. Букс услышал еще два удара хлыстом, и расстояние между ними снова уменьшилось. Веллингтону было видно, как из окна — опять — высунулось дуло ружья и нацелилось на него.
— Веллингтон! — донесся до него отчаянный крик Элизы, после чего мир вокруг погрузился во тьму.
От звука выстрела сердце его оборвалось, но когда он открыл глаза, то не обнаружил на себе и намека на смертельную рану. Из окна он заметил, что ствол ружья на миг задержался в нерешительности, а затем снова начал целиться. Но тут в фонтане искр прогремел другой выстрел, который сразил невидимого нападавшего. Веллингтон видел, как ружье вывалилось из окна и кэб вместе с каретой подскочили, одновременно переехав его своими колесами.
Веллингтон похлопал по крыше их повозки и прокричал:
— Отличная стрельба, Элиза!
— Согласна, — ответила она. — Жаль только, что стреляла не я.
Черная карета продолжала мчаться вперед, и Веллингтон с опаской оглянулся в другую сторону. Его спасителем оказался одинокий всадник, также одетый во все черное, с пистолетом в руке, который он сейчас как раз прятал в кобуру. Этот новый союзник пришпорил коня, быстро приближаясь к их кэбу.
И чем ближе подъезжал этот новый друг в маске, тем менее уютно чувствовал себя Веллингтон.
Ни в облачении неизвестного всадника, ни в его седле, ни даже в его лошади не было ничего примечательного. Конь, которому не мешала повозка и вес нескольких седоков, проскользнул в щель между каретой и кэбом и поравнялся с Веллингтоном. Внезапно из-под плаща всадника вылетел кулак и ударил Веллингтона в нос достаточно сильно, чтобы дезориентировать его и в очередной раз сбить очки на пол. Удар этот также в достаточной мере потряс его, не позволив вырваться из рук всадника, неожиданно схватившего его за сюртук.
—Да чтоб тебя!.. — услышал Веллингтон сквозь туман, и экипаж вновь рванулся вперед.
Его ноги разъехались в разные стороны, а рука автоматически схватилась за ремешок, предназначенный для пассажиров, которые предпочитают держаться за что-нибудь при поворотах на приличной скорости. Вторая рука Веллингтона оставалась свободной, и он вцепился ею в запястье наездника. Тело его дернулось вперед; теперь он почувствовал ветер на лице и увидел смазанную картину пролетавших под ним булыжников мостовой и дорожной грязи.
Он потянул за ремень кэба, но ничего не изменилось; однако со второй попытки ему удалось сдвинуть наездника в седле настолько, что тот ослабил хватку. Веллингтон, все чувства которого смешались в единственном желании спастись, тянул и дергал изо всех сил. Ветер, дувший в лицо, стих, а царивший вокруг хаос немного успокоился. Теперь он лежал на спине поперек сиденья повозки.
Что-то еще раз сдвинулось у него над головой, кэб тряхнуло, и Веллингтон, подняв глаза, увидел у окна черного наездника, лицо которого было полностью, до самых глаз закрыто платком. И глаза эти внимательно изучали его, как это делала бы сова, заметив одинокую полевую мышь.
Всадник снова вытянул руку и на этот раз ухватился за край их экипажа.
Но пальцы его тут же разжались, потому что рука дернулась к шее — ее захлестнул кнут извозчика, который все туже затягивал петлю. Руки черного всадника бешено замолотили по воздуху, а сам он вылетел из седла.
Веллингтон не слышал, как сломалась шея всадника, но судя по углу, под которым его голова ударилась о мостовую, это не вызывало никаких сомнений. Об этом спасителе, внезапно превратившемся во врага, можно было не беспокоиться.
Веллингтон едва успел перевести дыхание, как они снова оказались напротив своей первоначальной цели — черной кареты «Конкорд». На этот раз он увидел в окне не дуло ружья, а легкое облачко вырвавшегося оттуда дыма. За этим последовал резкий свист, который резко прекратился, когда снаряды — небольшие диски размером с его кулак, с острыми как бритва зубьями — вонзились в деревянную стенку позади его головы.