— Дa, — подтвердил Авербах, — 24 июля! А вы что, не помните знаменитое дамское танго?!
И тут многие вспомнили давнюю историю, ушедшую в забытьё.
…Была суббота и утром Зовша пошёл на галантерейный рынок у вокзала, к Лазарю, за польским коверкотовым костюмом.
Лазарь обещал ему костюм уже три года, но костюма всё не было.
— Что ты хочешь? — разводил руками Лазарь, — я — не Польша! А Польша не присылает.
И вот вечером в пятницу он позвонил и сказал загадочную фразу:
— Ещё Польска не сгинела.
Зовша всё понял и утром потащился на рынок. Лазарь провёл его в кладовку, долго рылся в тряпье и, наконец, достал сверток в целлофановой обёртке.
— Польский коверкот, — сказал он, — они получают его из Голландии… Обычно я беру за это сотню, но с тебя — 50! И ключ, на две ночи.
— Почему на две, Лазарь?
— Я не молод, Михеле, мне нужно время, — объяснил Лазарь. — И потом — отдых «до», отдых «после». Поймёшь, когда тебе будет столько лет, сколько Лазарю.
— Хорошо, — сказал Зовша, — две ночи! А какой размер костюма?
— Это не играет никакой роли, — заметил Лазарь, — пришёл всего один.
Костюм оказался как литой. Можно было подумать, что Польша шила прямо на сутулю фигуру Зовши, с учётом разницы высот
плеч.
И вечером, в этом костюме, начистив мокасины и надев бабочку, он пошёл на танцплощадку санатория «ГУЛАГ» и встал, как обычно, в тень, под сосну, чтоб его никто не видел. Тут объявили дамское танго и заиграли «Тёплый вечер». Зовша поправил бабочку и прочистил горло — на него двигалась плотная дама, белые волосы её развевались, каблуки стучали прямо Зовше в висок.
Он отодвинулся, чтобы пропустить её — его никто никогда не приглашал — но дама сильной рукой притянула его к себе.
— Разрешите? — сказала она низким голосом.
— Что? — не понял Зовша, — я вам уже уступил дорогу.
— Я вас приглашаю, — сказала дама и горячо дохнула ему в лицо.
— Куда? — спросил он.
— На дамское танго.
Он опустил левое плечо, поднял правое.
— Простите, в соответствии с каким пунктом?
Во всей его «Библии» не было ни одного пункта, по которому его могли пригласить на дамское танго.
Дама ничего не ответила, крепко прижала к себе и повела.
— Какой на вас костюм! — жарко сказала она.
— К — коверкотовый, — выдавил Зовша, — п — польский.
— У вас взгляд поэта!
— Что вы говорите? — удивился Зовша.
Дама почти несла его на своих упругих руках.
— Как вы великолепно танцуете, — шептала она в ухо, — сколько в вас страсти!
Зовша на весу нащупал в кармане ключ от каморки.
— Вы весь бурлите, — она прижимала его к себе.
— К — кровь предков, — ответил Зовша.
— Какое длинное танго, — сказала дама. Она вся вспотела. — Пойдёмте в лес.
— З — зачем? — спросил Зовша, — там темно.
— А куда?! — она вся дрожала от нетерпения.
— На Рихтера, — предложил он, — сегодня в концертном зале Рихтер.
Сонаты Бетховена.
— Сегодня я хочу вас, а не Бетховена, — она поцеловала его в губы, и Зовша от неожиданности выпал из её рук, — пошли!
— Н — ну, если вы настаиваете… — сказал Зовша и развёл руками.
Выхода не было.
Они стали удаляться от танцплощадки, звуки музыки стихали.
Под фонарём их ожидал какой‑то мужик в золотых погонах.
— Поганка! — процедил мужик и отвесил даме пощёчину.
— Как вы смеете?! — вскричал Зовша.
— Поганка! — повторил мужик и начал душить Зовшу.
— К‑кто вы? — завопил «министр».
— Мой муж, — представила плотная дама.
— Оч — чень приятно, — прохрипел Зовша.
Больше «министр» не говорил ничего. Лейтенант повалил его и стал бить ногой и рвать новый польский костюм, купленный сегодня утром.
— Соблазнитель сраный! — орал он, — мы страну защищаем, а вы, Дон — Жуаны, наших жён соблазняете?!!
Зовше даже как‑то стало тепло — его впервые обзывали Дон — Жуаном, соблазнителем…
Домой он тащился рощей, в свете луны, в рваном костюме и писал в тетрадь что‑то о влиянии коверкотового костюма на дамское танго.
«Если хочешь, — выводил он, — чтобы женщины тебя носили на руках — покупай коверкотовый костюм!» — и добавил, — «у Лазаря».
…И вот, спустя четыре года, у Зовши, видимо, опять появилась чувиха… Поздним вечером той исторической субботы, когда он никому не дал ключ, у его коморки собрался почти весь пляж.
Улица была настолько забита, что машины сворачивали на Йомас, а в «Лидо» людям приходилось идти обходными путями.
Вопрос был один: с кем Зовша проведёт ночь?
Все ждали. В одиннадцать в каморку со двора прошла Ария — и все ахнули.