В 1997 году, когда мы начали работать в компании МАЙНТЕК, оперативными офицерами там были белые южноафриканцы и родезийцы (замещал Дайка во время его отсутствия родезиец Хью Моррис), деминерами — пара десятков негров из Зимбабве, а тимлидерами (командирами групп) были непальцы — ветераны британских частей гурков. Было, правда, несколько белых южноафриканцев кинологов, работавших с нами на минных полях. С одним из них, Францем Кампфером, я несколько подружился, но потом их заменили местные кинологи.
МАЙНТЕК была, безусловно, успешной фирмой и, пожалуй, больше всех очистила квадратных метров в Боснии и Герцеговине, за два или три контракта в 1997–1998 годах её деминеры сняли больше всего минно-взрывных устройств — около 5–6 тысяч. На все тендеры МАЙНТЕК выходила совместно с компанией УНИПАК. Впоследствии эта схема стала традиционной в Республике Сербской, где компания УНИПАК и несколько позднее созданная компания МЕДЕКОМ (MEDEKOM) были тесно связаны с тогдашними правительственными кругами, руководившими в течение военных и первых послевоенных лет политической жизнью местного сербского общества через свою партийную сеть СДС. Впрочем, и в Мусульмано-Хорватской федерации, представлявшей вторую половину Боснии и Герцеговины, такой же поддержкой «своих» чиновников пользовались несколько подобных компаний, как хорватских, так и мусульманских.
Жесткая конкуренция требовала от МАЙНТЕК большого количества очищенных «квадратов». В первом тендере они были обязаны где-то за полгода очистить полмиллиона квадратных метров и осмотреть еще миллион квадратных метров «сомнительных площадей», согласно терминологии МАК, и тут без знания планов минных полей и тем более без техники ничего добиться было нельзя.
Когда мы перешли в МАЙНТЕК после окончания работ в РОНКО, то наша группа в восемь человек в день выдавала 800–900 м², с тем что надо было еще выкосить все растения, кроме крупных деревьев. Тут уже начинала болеть рука от мачете, которыми мы секли растительность, и не будь миноискателей, мы бы не давали бы столько квадратов. Значительную роль в столь большой результативности играло то, что тем или иным образом находились люди, устанавливавшие минные поля либо знавшие порядок их установки.
В принципе, если бы власти отнеслись к разминированию всерьез, то с окончанием войны в каждой общине (административной единице) была бы группа саперов. Так как военная организация в годы войны была территориальная, то не представляло большого труда в первые 2 года очистить подавляющее число минных полей, используя, конечно, ручной, механизированный и дистанционный способы разминирования. Вместо этого была создана бюрократическая структура, постоянно реформируемая, места в которой часто занимали люди, не только не имевшие инженерно-саперного, но и военного образования и боевого опыта. Они были заинтересованы в выдумывании какого-то особого «гуманитарного» разминирования, которому ни военная техника, ни военные методы, ни, разумеется, военные специалисты нужны не были, тем более что политика ООН и требовала отсечения от денег международных организаций местных армий, чересчур «запятнавших» себя участием в боевых действиях.
Таким образом, вышло, что ручной способ разминирования стал считаться самым надежным. Сотни тысяч метров подлежащих разминированию территорий проходились, пробегались, а нередко проскакивались с бензопилами и косами. В силу коммерческого характера работ нужна была результативность.
То, что разминирование контролировалось МАК, не играло большой роли, ибо его инспекторы вряд ли бы могли за день проверить то, что «чистилось» месяцами. К тому же и разведка минных полей велась МАК методом опроса местных жителей, и, вероятно, армия, полиция и Гражданская оборона, тоже занявшаяся разминированием на деньги Евросообщества, быстрее, качественнее и дешевле проделали ту же самую работу.
Все же один координационный центр на правительственном уровне мог бы при наличии широких прав и денег направлять в нужном русле деятельность по разминированию, хотя, по идее, это прямая обязанность армейской инженерной службы, войсковых саперов, для которых это такая же нормальная боевая деятельность, как, скажем, для пограничников охрана границы.