Ну, здесь гадать-то особо нечего. Надо брать необходимые приборы и выезжать на место (Черемных и Петров наверно уже в пути). А что дальше? Найдется окно, отправится на время в прошлое тот же Черемных. Там он проведет диагностику на предмет наличия «попаданцев». Если их не окажется, то можно вздохнуть спокойно и просто «нейтрализовать» окно имеющимися в наличии у Спецотдела средствами. Все, на этом «миссию» можно считать законченной. А если «попаданцы» вдруг обнаружатся? Нет, об этом лучше пока не думать.
К сожалению, для обработки данных анализаторов временных сдвигов (мониторинг таких сдвигов ведется круглосуточно со спутников) необходимо время. Примерно двое суток. Только по истечении этого времени, компьютер выдает окончательный результат мониторинга. А ведь окно-то все это время, пока компьютер «переваривает» информацию, уже может существовать. Хорошо еще, если окно «маленькое» (в которое человек, даже новорожденный ребенок, просто не поместится). Такие окна образуются каждые два-три месяца (если брать в расчет всю территорию земного шара). А если «большое» - так называемое критическое? К счастью, такие окна появляются нечасто, два-три раза в год (опять же, это по всему миру). И большая часть мест появлений окон критического размера приходится на воды мирового океана. В этом нет ничего удивительного, так как воды мирового океана занимают около 70% земной поверхности. Соответственно, и вероятность того, что окно в прошлое окажется в воде, составляет примерно столько же процентов. А ведь на Земле есть еще и пустыни, и леса, и степи, в которых вероятность появления человека за небольшой период существования окна ничтожно мала. То есть, на самом деле не так уж и велик шанс для появления «попаданцев» (термин, заимствованный у писателей-фантастов).
Здесь же еще и глубина проникновения оказалась достаточно высокой. Со слов Черемных – тридцать тире тридцать три года. Обычно окна имеют глубину пять, максимум десять лет. Это значит, что время «затягивания» окна увеличивается. Хотя, параметр «время затягивания или рассасывания» (в случае отсутствия «попаданцев») не играет никакой роли, так как после обнаружения окна, его «затягивают» принудительно. А вот при наличии «попаданцев» наоборот иногда приходится принудительно увеличивать срок жизни окна.
Отдел Голубева отвечал за московский регион. Естественно, в ФСБ существовали отделы, занимающиеся другими российскими регионами. А вообще, подобные подразделения имелись во всех мало-мальски самодостаточных спецслужбах мира. Естественно, к таковым нельзя было отнести спецслужбы каких-нибудь, условно говоря, Фарерских островов, Сенегала, Зимбабве или даже Литвы с Эстонией и Грузией. Поэтому, этими и другими странами занимались «большие» спецслужбы. В соответствии с парижской конвенцией 1992 года за российской спецслужбой (на данный момент за ФСБ) были «закреплены» также территории Казахстана, Азербайджана, Армении, Узбекистана, Таджикистана, Киргизии и Туркмении.
Проблема временных сдвигов (проблема «попаданцев») была достаточно серьезной, поэтому все пункты парижской конвенции соблюдались беспрекословно. При необходимости, спецслужба одной страны ВСЕГДА помогала спецслужбе другой страны, невзирая на имеющиеся политические и прочие разногласия между странами. «Попаданцев» всегда старались нейтрализовать, то есть не дать им ничего такого натворить в прошлом, что бы могло повлечь за собой СЕРЬЕЗНЫЕ изменения в будущем, и вернуть их в настоящее время.
Появление окон всегда носило случайный характер. Никогда нельзя было предсказать заранее, где и когда образуется очередное окно, и какой глубины оно окажется. Поэтому и проникнуть по заказу на столько то лет назад и в такую-то точку Земли ПОКА человеку было неподвластно.
Почему «пока»? А потому что в Москве проживает профессор Нефедов. И этот Нефедов (под присмотром ФСБ) работает над созданием МАШИНЫ ВРЕМЕНИ. И где-то через две-три недели собирается повести испытания своего детища. Правда, что из этого получится, пока непонятно. Все-таки это неимоверно сложная в техническом плане вещь. Ну, а если вдруг испытания пройдут успешно… То тогда у русских на вооружении окажется то, чего нет ни у американцев, ни у англичан. Да ни у кого нет, да и быть не может…
Ливень наконец-то перешел в мелкую изморось. Александр вышел из «Тойоты», захлопнул дверь и направился в сторону второго подъезда главного здания Федеральной Службы Безопасности Российской Федерации.
Друзья остановились возле шалаша, высотой примерно метра полтора, и с довольно широким проходом (ну, понятное дело, Федька же под себя его сооружал).
- Ну, заходи, чувствуй себя как дома, - пробасил Федька, пропуская Николая первым внутрь шалаша.
- Ты прямо как Ленин в Разливе, - пошутил Николай, заходя в шалаш, приятно пахнувший высохшей травой.
- В розливе, гы-гы-гы… Кстати, насчет розлива. Предлагаю разлить.
Федька подошел к стене шалаша, противоположной входу, разгреб с «пола» скошенную траву, служившую ему здесь подстилкой. Вынул из-под травы… бутылку водки, наполовину уже выпитую, плавленый сырок «Дружба», кусок копченой колбасы, полбуханки черного хлеба и граненый стакан.
- Во, видал, как я тут устроился, гы-гы-гы. Ну, ты уж не обессудь, Колян, второго стакана у меня нет. Да я и из горла прямо могу, я не гордый.
- Ну-ка дай, - Николай взял из рук Федьки бутылку. Посмотрел на этикетку «Водка Русская МПП РСФСР КРЕП. 40% Об. 0,5 л. Приготовлена на спирте высшего качества, изготовленном из отборного зерна. Цена без стоимости посуды 4 руб. 30 коп.»
- Да ты не боись, не паленая, - усмехнулся Федька. – Настоящая, СОВЕТСКАЯ. Плавленый сырок точно такой же, как в детстве, колбаса «Краковская».
- А я в детстве сервелат предпочитал. И «Докторскую».
- Да ты, буржуй, я погляжу, гы-гы-гы.
Федька налил в стакан водки, протянул стакан товарищу и, пародируя Алексея Булдакова из известного фильма, произнес:
- Ну, за встречу!
Друзья «чокнулись», выпили, Николай из стакана, Федька из горлышка бутылки.
- Ох, хорошо пошла, - Федька нюхнул кусок хлеба, затем развернул сырок, разломал его на две части, одну часть дал Николаю. – На, закуси.
Николай откусил от плавленого сырка приличный кусок.
- Никогда раньше не пил в таких условиях, - произнес он. - И с такой закуской.
- Ну, естественно. Ты ж буржуй. У тебя все по культурному небось В ТОЙ ЖИЗНИ было. Ананасы с шампанским, икра и все такое. Это я пролетарий, привычный ко всему. Купил водочки, колбаски и – вперед, с песней.
- Купил… - задумчиво протянул Николай и присел на травку, почувствовав, что водка уже слегка «вдарила» в голову. – Купил, - повторил он. – Кстати, а на ЧТО ты все это купил?
Федька, казалось, смутился.
- Ну как, на что, на… На эти, на рубли. На что же еще, - лицо Федьки вспыхнуло.
- На какие РУБЛИ? На российские что ли???
- Зачем, на российские. На советские.
- А откуда у тебя появились советские деньги, а? Или с тех времен остались, и ты их до сих пор из кошелька не выложил?
- Ну, это… - Федька тоже присел и тупо уставился в крышу шалаша. – Я тут это… Ну, экспроприировал.
- О, какие мы слова знаем, - улыбнулся Николай. – И у кого ты деньги экспроприировал, а, признавайся?
- Да чего тут признаваться. Нечего тут особо признаваться, - Федька потеребил воротник рубашки. – Тут это, когда электричка прибыла последняя, ночная типа… Ну, темно было уже. А я как раз к станции пошел прогуляться. А с электрички дамочка сошла. Одна, совсем одна. Ну я, знаешь, на рыбалку-то когда хожу всегда ножик с собой беру. Подошел к ней, короче, ножик вытащил и говорю типа: - «Кошелек или жизнь». Ну она перетрухала и кошелечек свой мне отдала. А там было рублей двадцать пять, неплохо по тем, точнее по этим, временам. Ну вот я и это…