Александр мирно попивал чай с лимоном во время обеденного перерыва, когда раздался звонок мобильного. Катенька? Ах, если бы. Он иронично усмехнулся, взглянув на дисплей, и взял трубку.
- Нда, господин бездельник?
- Сам ты бездельник, - услышал он в трубке недовольный голос Виталия. – Я, между прочим, делом занят.
- Оу, и каким же? – заинтересованно протянул Стефанцов, - изучаешь ТВ-программу каналов «после полуночи»? Чем же таким важным может быть занят человек, у которого впервые за три недели выдался законный выходной? – Отхлебнул из пластикового стаканчика ещё глоток остывшего чая.
- Ой, какие мы остроумные, - Виталий, кажется, был не совсем в духе. Голос у него был какой-то суматошный, как будто он чего-то очень важного катастрофически не успевает. – Слушай, давая я коротко и по делу, окей? Помнишь, ты говорил, что в благотворительном авто-мото-шоу в Новокосино у тебя пара друзей участвовали?
- Ну, разумеется, Андрей второе место занял, - не без гордости сообщил Стефанцов, снова глотая чаёк. Но потом медленно отвёл стакан от лица: - А что?
- У меня к тебе магарычовое дело. – Услышал Саша заметно повеселевший голос Виталия и отозвался:
- Я весь – внимание.
- Чёрт! Где я умудрилась?! Всё же было нормально утром, ёлки-и-и-и… - Третьякова в отчаянном жесте пригладила рукой убранную под ободок чёлку и упёрлась другой ладонью в бок. Перспектива остаться голодной с самого утра и до самой ночи казалась ей сейчас смертельной – ведь у неё с утра во рту побывал только кофе и одна-единственная конфета-леденец, которой полтора часа назад поделилась с ней Женька. А по поводу испорченной резины она, в общем-то, не очень переживала – всё равно менять собиралась. Но сейчас – одна, беспомощная и голодная возле въезда в школьный двор, один на один с бесполезной машиной она чувствовала себя просто уничтоженной. Менять колесо времени не было, тем более, если учесть тот факт, что она ещё ни разу в жизни этого не делала. Поэтому запаска сейчас тоже казалась бесполезной.
Услышав в нескольких метрах от себя рык мотора, заглохший прежде, чем она успела повернуть голову, она невольно позавидовала тому, кому принадлежал этот верный, а главное, работоспособный, железный конь. Бросив мимолётный, но цепкий взгляд в сторону остановившегося в пяти-шести метрах от неё байкера в чёрном кожаном элегантно-легкомысленном пиджаке, и, что странно, без цепей и браслетов с шипами, она отвернулась и снова предприняла попытку решить, стоит ли ей вообще ехать домой? Ведь на автобусе или метро она всё равно вряд ли успеет…а на репетиционную базу вполне можно успеть. Даже с запасом времени – и на этот самый «запас» она купит себе какую-нибудь фаст-фудовскую фигню.
- Какие-то проблемы? – услышала она справа от себя и снова повернулась – мужчина, снимая гладкий чёрный шлем, сдержанно улыбнулся и всем своим видом поверг Третьякову в шок.
- Эммм… - только и смогла проговорить она, старательно подбирая слова, чтобы её вопрос не прозвучал глупо. – А ты что здесь делаешь на… «Харлее»? – всё-таки, видимо, вопрос прозвучал слишком наивно, по-детски, потому как Абдулов улыбнулся, встал с мотоцикла и подошёл к ней, попутно отвечая:
- Если я скажу, что просто проезжал мимо – ты не поверишь. – Он сделал задумчивое лицо, не глядя на то, как лицо Лены постепенно изменяет своё выражение с шокированного на скептическое. – Поэтому отвечу, что заехал сюда, чтобы взять сценарий на завтра. – Улыбка продолжала играть на его лице, и Третьякова невольно подыграла ему, несмотря на то, что ей сейчас было не до улыбок:
- Ну, я, следовательно, сделаю вид, что поверила, и ты пройдёшь мимо, заберёшь сценарий, и не будешь больше приставать ко мне с дурацкими вопросами. – Она положила вторую ладонь на другой бок и теперь стояла в позе «хозяйки положения».
- А я скажу, что только что вспомнил, что сценарий на завтра у меня есть, и посетую на то, что у меня сегодня проблемы с памятью. – Абдулов уже не улыбался, а просто выжидающе смотрел на усмехающуюся Лену. – Так что произошло, какие-то проблемы?
Третьякова вздохнула, провела ладонью по лицу и опустилась пятой точкой на капот красного авто, складывая руки на груди, и обречённо ответила:
- День с утра не задался. У меня колесо пробито, а я хотела ещё поужинать съездить домой, перед репетицией. Я целый день ничего не ела, а репетиция будет длиться неизвестно сколько. – Она опустила руки на колени и, оттолкнувшись от капота, встала в полный рост.
Абдулов был удивлён. Он не знал, что сегодня у Лены первая предгастрольная репетиция, и зануда-совесть внутри его безмозглой, как он был теперь уверен, башки, вставила-таки своё веское словцо.