- Я не знал, что у тебя сегодня репетиции начинаются.
- Знаешь, Виталик, даже если бы и знал, вряд ли это что-нибудь бы изменило, - горько усмехнулась Лена, вертя ключи на пальце и поглядывая в сторону.
- Ну…в общем, да. Да и резина у тебя зимняя, не переживай, всё равно ведь менять надо. – Виталий потёр указательным пальцем кончик носа и, собравшись с мыслями, поинтересовался: - Тебя подвезти?
Третьякова удивленно приподняла брови и, поймав его испытующий взгляд, перевела взгляд на по-королевски расположившийся неподалёку шикарный «Харлей Дэвидсон».
- На…этом? – Она снова послала в глаза Абдулову недоверчивый серебристо-серый с зеленоватым отливом взгляд и немного нервно повела плечом, заметив на его лице чуть насмешливую, но тёплую улыбку:
- Тебя что-то смущает? – Изобразил удивление он, обернувшись на своего «коня». – Может быть, боишься? Ездила когда-нибудь на таких мотоциклах? – В его вопросе не было ни капли издёвки, а как будто понимание, но никак не осуждение.
Лена отреагировала немедленно, несмотря на то, что не нашла в его голосе иронии:
- Ещё чего! Разумеется, ездила, - повела плечом она, отводя глаза и чувствуя, как в районе солнечного сплетения зарождается чувство стыда за очередное враньё.
- Ага, точно так же ездила, как и в боулинг умеешь играть? – усмехнулся Виталий, заметив в её голосе лёгкую неуверенность, - Лен, я ведь действительно хочу тебе помочь.
- Ну, ладно, не ездила, - Третьякова сама не поняла, что заставило её так быстро сдать позиции – может быть, сказалось отчаяние, а может быть, шок от байкера-Абдулова и шикарного Харлея, на котором он приехал. – Твой «Харлей»? – указала она взглядом на стоящий неподалёку мотоцикл, кутаясь потеплее в клетчатую олимпийку.
- Друг дал покататься, - отозвался Абдулов, проследив направление её взгляда, - я ещё в…юности – Абдулов не стал произносить какого-то старческого «в молодости», - мечтал о таком, но потом вырос, - он усмехнулся, - а мечта осталась, только уж больно непрактичной она мне показалась. Но сейчас, снова сев на двухколёсного коня, понял, что мечта – какой бы ни непрактичной она ни была, заслуживает того, чтобы стремиться к её осуществлению.
Лена улыбнулась – интересная жизненная позиция. Она никогда бы не подумала, что Абдулов – мечтатель. И уж тем более, человек, готовый к осуществлению самых экстремальных мечтаний.
- Ну, так как, тебя подвезти? Ты ведь хочешь есть? – повертел в руках мотоциклетный шлем Виталий, устремив ей в лицо вопрошающий синеглазый взгляд.
- Похоже, другого выбора у меня нет, - то ли наигранно, то ли искренне, вздохнула Третьякова и, заперев машину, направилась в направлении огромного стального агрегата.
- Шлем надень, - протянул Лене чёрный гладкий шлем уже сидящий «в седле» Виталий.
Она взяла шлем, надела, сморщилась от того, что теперь её чёлка, судя по всему, превратится во что-то невообразимое, и перекинула ногу через сидение. Уселась поудобнее, чувствуя себя при этом немного неуверенно – на таком шикарном мотоцикле она ещё ни разу в жизни не каталась. Виталий завёл мотор, но почему-то не трогался с места.
- Почему мы стоим? – удивлённо прокричала Лена, стараясь перекричать шум мотора, набирающего обороты.
- Потому что если я сейчас тронусь, то ты полетишь назад и примнёшь свою…эммм…гордость об асфальт. – Услышала она насмешливый голос Абдулова и поняла, чего он ждёт. – Хватайся, я не кусаюсь.
Третьякова недовольно хмыкнула и, протянув руки вперёд, сомкнула их на животе Абдулова. Ощущения, посетившие при этом её тело и дрожь, пробежавшую под кожей Абдулова оба «всадника» решили оставить втайне друг от друга.
- Ближе придвинься, - прокричал Абдулов, - такое ощущение, что ты обнимаешь старую бабушку, боясь раздавить её. – И снова усмехнулся.
Лена, чертыхнувшись, придвинув бёдра вдоль сидения поближе к водителю, оказалась практически вплотную к нему. Пошире расставив колени, чтобы ненароком не прикоснуться ими к ногам Виталия, Третьякова крикнула:
- Готово. Погнали.
Всего пять часов вечера – а на улице сумерки, но сетовать нечего – это лишь издержки времени года. Третьякова всё ещё была под впечатлением – Абдулов показал себя с совершенно иной стороны – теперь он уже не казался ей таким старым. Хотя, старым она его и не считала, скорее, слишком зрелым для себя. Но его манера водить мотоцикл доказала ей обратное – мотор всё набирал обороты и рычал, как голодный зверь, от чего сидение едва заметно подрагивало, наполняя тело Третьяковой новыми ощущениями. Скорость всё нарастала, а уверенные движения Абдулова вводили Лену в ступор: ей казалось, что она сейчас обхватывает за талию не своего занудного партнёра по съёмкам, а крутого байкера, которому все запреты и преграды – нипочём. Только вот куда они едут?