— Силен дар и еще сильнее станет, — он снова уставился на меня. — Видишь, как жемчуг лег? Изменил тебя внешне, но компенсировал это мощным даром. Тебе нужно учиться управлять этим и развивать дар. Пей разведённый горох, как я тебе сказал, тренируйся, когда получится и все будет хорошо.
— Еще уродливее от этого не стану?
— Нет, если чаще чем велел пить не будешь. Еще жемчуг не ешь дня два — три, если он есть. Если съешь, то гарантированно изменишься еще. А вот если съешь после то, скорее всего, получишь серьезное усиление дара, но облик твой с большой вероятностью останется прежним. Возможно, даже какая–то его новая грань дара откроется. Правда лучше повременить подольше, что бы шанс нехороших изменений сделать еще меньше, — он дождался моего кивка и молча перевел взгляд на девушку.
— И что же у меня за дар? — встрепенулась она. — Я его не чувствую.
— Как же не чувствуешь? Неужели вообще ничего? Я вижу, что дар есть, — мужик улыбнулся, показав все зубы.
— Она тяжести может таскать еще большие, чем я, но вы сказали, что она не кваз. Это может быть даром? — вставил я.
— Тяжести таскать легче? — спросил он у нее.
— Легче, — подтвердила Катерина.
— Твой дар выносливость. Ты можешь таскать без вреда для себя и излишней усталости грузы другим недоступные, — Генерал и вгляделся в Блонду пристальнее. — Для хигтера довольно странноватый дар. Как ты его получила?
— Для кого? — положив ладонь на руку девушки, не дал ей заговорить.
— Хикгеры это тот, кто приняли жемчужину до активации дара. Есть небезосновательное мнение, будто после этого Улей обычно дает человеку что–то нужное для выживания. Ты остался без оружия и умер бы, но Улей дал тебе молнию. Вот мне и интересно как Блонда получила выносливость.
— Я не говорила, — она глянула на меня с некоторой виной. — Когда ты стал становиться таким, я вытащила тебя из бункера. Думала бросить, но потом увидела зараженных. Они были далеко и не видели меня, но в любой момент могли заметить. А во мне проснулась совесть. Я решила не бросать тебя. Нужно было быстро перенести тебя в бункер. Я напрягалась, как могла, и ты вдруг стал легче, хотя веса в тебе килограмм 100, на самом деле.
— Может даже больше. Раньше я весил 85 кило, — постарался сказать ровным и спокойным голосом.
— Интересные дела, но надеюсь, вы не будете выяснять отношения прямо в моем доме? — Генерал с любопытством склонил голову на бок.
— Не будем, — коротко ответил я, снова положив свою руку поверх руки Катерины. — Все в порядке, — сказал я ей.
— Прости меня за это, — шёпотом сказала она.
— Все в порядке, — повторил я.
Повисла тишина. Хозяин дома по очереди смерил нас взглядом.
— Еще в тебе, — он заговорил о Кате и смотрел на нее, — есть новый зреющий дар. Пока непонятно какой, но он совсем скоро откроется. Возможно, денька через два или три, а возможно даже сегодня. Такое скорое появление второго дара необычно, но уж как есть, — перевел взгляд на меня. — А вот в тебе второго дара не вижу. Все в один ушло. Жемчужина хорошо подняла твой дар в развитии, но не дала возможности открытия нового. Без приема жемчуга новый дар если и откроется, то через много лет. Может пять на то лет уйдет, а может и все десять. Такое я разглядеть хоть как–то точно не могу. Если захочешь ускорить появление второго дара, то придется принять немало жемчуга и под присмотром хорошего знахаря. Вроде меня.
Тут с кухни с уставленным тарелками и плошками большим подносом вошла молодая девушка с большим кровоподтеком под левым глазом. Свежий синяк был виден издалека и превращал глаз в узенькую едва заметную щелочку. Увидев такую картину, Блонда прикрыла рот ладошкой и тихо охнула. Девушка с фингалом, ни на что не обращая внимания, поспешила молча накрыть на стол и также молча скрыться в другой половине дома пятистенка.
— Что с ней случилось? — спросила моя спутница у хозяина дома.
— Ничего страшного, — невинно улыбнулся тот. — Капризная баба не хотела слушаться, и пришлось поучить ее уму разуму, — он обвел рукой накрытый стол. — Давайте кушать.
— Я не стану здесь есть, — во всеуслышание и с явной язвительностью тут же заявила Катерина.
— Чего так? — брови Генерала взлетели вверх.
— Я не стану есть в доме, где бьют женщин, — заявила она, доставая из–под стола готовый к бою Кедр.
Правильно расценила место действия. С длинным РПК тут быстро не развернешься. Пока будешь его хватать, приводить в боевую готовность да занимать позицию случится, может всякое. А Кедр мал, поворотист и достаточно тих для стрельбы в закрытом пространстве. Вот только с чего она начала это? Я понимаю, что женщин бить плохо, но зачем обострять ситуацию сейчас? Все это может плохо кончится.